— А разве я посторонняя?..

— Никаких возражений! Вы ведь не на стороне людей с искусственным интеллектом?!

— Я ни на чьей стороне, и ты это прекрасно знаешь.

— Знаю. Калеки опять взбунтовались. Сегодня утром они устроили взрыв на шахте. Если мы не примем ответные меры, ситуация может стать неконтролируемой.

— Шерзод, тебе не жалко калек? — неожиданно спросила Умризиеда, вспомнив утреннее происшествие.

— Послушайте, не суйте нос не в свое дело! Да, они люди, эти чертовы калеки! Но из-за того, что слишком примитивны по сравнению с нами, они будут истреблены. Люди с искусственным интеллектом станут единовластными хозяевами Земли, вы поняли? Поэтому помолчите и поторапливайтесь со сборами! — Шерзод, даже не поблагодарив, взял в руки поднос, пнул ногой дверь и вышел в зал. Умризиеда разволновалась и, чтобы успокоиться, перемыла посуду. Все это время она думала о ЛИИ, с горечью — о внуке. Парадоксально: будучи родней, она и правнук относятся в то же время к разным сословиям…

Заслышав шаги Шерзода, Умризиеда сразу подобралась.

— Мы успели поесть, а вы, я смотрю, и с места не сдвинулись? — недовольно хлопнул себя по колену Шерзод. — Может быть, я скажу Шуху, и он доставит вас на своем аппарате в центр города?

— Спасибо, я сама доберусь. Сейчас… — она тщательно скрывала свое раздражение.

Все же в Шерзоде, видимо, еще сохранились какие-то родственные чувства. Уже выходя в гостиную, он задержался и с неожиданной заботливостью сообщил: — Кстати, бабушка, сегодня возможны кислотные дожди, поэтому не забудьте взять свой защитный плащ. Советую вам пойти в «Голубые купола». Там собираются люди ваших лет и за чашкой кофе коротают ночь до рассвета…

Но этого тона хватило ненадолго. Когда он произнес следующую фразу, она услышала того Шерзода, которого так хорошо знала и втайне недолюбливала.

— Кстати, там же обычно собираются и калеки. Они отводят душу в речах, обличающих нас — людей с искусственным интеллектом. Ведь численность ЛИИ день ото дня возрастает и калеки нас боятся и ненавидят… — Он самодовольно помолчал, потом с пафосом проговорил: — Эх, бабушка, бабушка… Двести лет назад, когда вы приняли лекарство, чтобы жить на свете вечно, думали ли вы о том, что ваш правнук будет человеком с искусственным интеллектом? Могли ли вы тогда представить, что он будет бесполым — не мужчина и не женщина, однако при этом наделен идеально физически и умственно? Знаете ли вы, что из генетической памяти ЛИИ сотрутся такие понятия, как мать, отец, брат, сестра? Почему вы молчите, бабушка?..

— Не надо об этом, Шерзод…

— Не надо?.. — глаза его сверкнули. — Ладно, идите! Скройтесь! Когда вы попадаетесь мне на глаза, начинаются сбои в моей работе… Все равно этих омерзительных калек мы сотрем с лица земли. В наши ряды вливаются все новые и новые ЛИИ…

— Я ухожу, детка, — с большой сумкой в руках Умризиеда вышла на улицу.

Город странным образом разграничивался на две части. Дом, в котором жила Умризиеда, был построен как раз у незримой черты в той части, где обитали ЛИИ. Неподалеку, в районе, называемом Старым городом, встречались осевшие мечети с диковинными голубыми куполами, неказистые одно-или духэтажные дома с застекленными верандами — жилища калек.

Умризиеда и представить не могла, что третье столетие ее жизни будет омрачено горем и страданием.

Последние годы она жила в постоянной тревоге. Все это время ей казалось, что вот-вот взбунтуются калеки, свершится какая-то грандиозная революция, и все племена, все сословия рода человеческого исчезнут с лица земли. И она про себя сокрушалась о тех мирных, спокойных веках, которые, увы, миновали…

Умризиеда долго сидела на скамейке, а потом решила прогуляться по вечернему городу. Недалеко от поворота она не на шутку испугалась. Какая-то девушка с распущенными длинными волосами, изувеченными руками и ногами, с черными ногтями, загнутыми, как когти орла, облаченная в старый выцветший халат, стояла и не сводила глаз с Умризиеды. Взгляд этот был настолько тяжел, что Умризиеда застыла на месте.

Девушка сделала несколько шагов в ее сторону. Умризиеда отпрянула назад. Девушка приложила обе руки к груди, будто хотела сказать: «Не бойтесь!» В следуюшее мгновение Умризиеда уже справилась со своим испугом.

— Что тебе нужно, бедненькая моя? — спросила она с искренним сочувствием к девушке-калеке.

Девушка неожиданно опустилась на колени и обняла ноги Умризиеды. С мольбой во взгляде она закивала в сторону дома. Повернувшись, Умризиеда поняла, что девушка указывает на квартиру Шерзода, ее квартиру.

Девушка еще раз с тревогой взглянула на окна в вышине и кое-как выговорила: — Они… они хотят нас… убить.

Плечи у девушки дрожали, а в глазах стояли слезы.

Она схватила Умризиеду за запястье с такой силой, что женщина, стиснув зубы от боли, вынуждена была взмолиться: — Да отпусти ты мою руку. Пойдем-ка со мной.

Сейчас доберемся до аллеи-там и поговорим.

Неожиданно в небе что-то прогремело. Огненные линии искусственной молнии мгновенно сложились в надпись: «Братья! ЛИИ хотят истребить нас! Мы должны положить этому конец! Да исчезнут ЛИИ!» Появившийся невесть откуда летательный аппарат серебристого цвета выпустил длинный шлейф черного дыма. Когда эта искусственная туча поредела и растаяла, от надписи в небе не осталось и следа.

В это же время с балкона ее квартиры — Умризиеда это отчетливо видела — взмыла вверх какая-то большая звезда. Она устремилась к небосводу, и яркий блеск настоящих звезд поблек от ее яркости, а небо окутало какое-то зеленоватое сияние. И вдруг на небе вспыхнули обращения; призывающие истребить всех калек.

— Идемте, — сказала девушка и потянула попутчицу за рукав, — этими воззваниями дело не кончится, нужно что-то предпринять.

Над улицей, по которой они шли, завис аэролет.

— Ну вот, теперь глава Союза Старейшин прочтет очередную проповедь. Как все это надоело… — сказала девушка раздраженно.