Малоизвестные до недавнего времени журналисты делают свое дело умно и тонко. Они мгновенно приобрели мировую известность, потому что пошли против течения и выступают с разоблачениями натовской аргументации. Знаменитый американский режиссер Оливер Стоун неоднократно давал высокую оценку Пепе Эскобару, ставшему крупнейшей мировой звездой новой независимой журналистики.

Твердолобые русофобы по обыкновению обвиняют инакомыслящих журналистов в том, что они якобы «куплены Кремлем». Налицо еще один случай очевидной психологической проекции. Однако давно доказано, что западные мейнстримные СМИ во многом находятся под контролем американской разведки. В 2014 году немецкий журналист Удо Ульфкотте из «Франкфуртер альгемайне цайтунг» вызвал неимоверный скандал, заявив в своей книге Gekaufte Journalisten («Купленные журналисты»), что он сам раньше являлся одним из продажных писак. Он был первым, кто покаялся и осудил в таком же преступлении своих коллег. Его книга немедленно стала бестселлером. Это означает, что все больше людей на Западе не желают, чтобы их водили за нос.

В Италии один из самых сильных и важных голосов, звучащих вне хора, принадлежит публицисту Джульетто Кьеза. Четкость и ясность его аргументации по важнейшим проблемам и наиболее спорным вопросам современной истории замечательно сочетаются со способностью анализировать их в политическом контексте. Под словом «политика» он понимает определение, данное в свое время Бисмарком: «Политика – искусство возможного». В отличие от других, Кьеза не ограничивается стремлением идти против течения, не имея ясной цели. Его мысль прагматична, реалистична и политически конструктивна. Она является частью зрелого мировоззрения.

Книга «Русофобия 2.0» глубоко провидческая. Автор выстраивает свой нарратив в четкой геополитической перспективе. Для него характерен научный взгляд на историю отношений между Россией и Западом. Книга построена на чрезвычайно прозрачном и всестороннем анализе текущего политического момента, обращаясь при этом к самой сложной концепции конечности ресурсов планеты. Джульетто Кьеза задается вопросом о том, что ждет мир, в котором сами силы природы заставят человечество осуществить радикальные изменения в соотношении роста своей численности и управления оскудевшими ресурсами.

Такой подход совершенно неизбежен для действий в реальном мире. Этот мир соткан из критических узлов, которые затягиваются все туже, причем с головокружительным ускорением. И весь этот процесс неизбежно упирается в какую-либо катастрофу (в объективном смысле научной теории катастроф), а не в голливудский хеппи-энд. Вне научного подхода прочие рассуждения на эту тему выглядят пустыми и бесплодными. Так или иначе, они затеряются на общем фоне тех благоглупостей, которые тиражируют СМИ, фабрикующие сказки в духе Диснейленда и формирующие так называемое общественное мнение. Иначе говоря, мир из папье-маше, искаженный и донельзя примитивный.

Теперь, после того, как я высказал свои собственные мысли, полагаю, давно пора перейти к чтению превосходной книги. Несмотря на глубину мыслей автора, «Русофобия 2.0» легко читается, как, впрочем, и все другие его книги. Джульетто Кьеза предлагает своего рода руководство для борьбы с фобиями, которые психологами не лечатся, но представляют собой хлеб насущный для политиков и журналистов. Наряду с фобиями перед человечеством маячит ужасающая перспектива мировой ядерной войны. Сегодня на кон поставлено само выживание человеческой цивилизации.

Роберто Куалья

Мне только что исполнилось двенадцать, когда в один прекрасный день я обнаружил на воротах нашего дома плакат, который гласил: «Русские, грязные ублюдки, уезжайте обратно в Россию!» Я родился и жил в Приднестровье, в том регионе Молдавии, который во второй половине XVIII века после изгнания российской армией оккупантов Османской империи был населен значительным числом русских. Я жил в бедном районе на берегу реки Днестр. Эта среда была идеальным образцом интернациональной культуры, которая всегда доминировала в Приднестровье. В старых и ветхих домах люди жили как добрые соседи, разные представители крупных общностей советских братских республик. Они сообща делили радость и горе. Молдаване, украинцы, русские, евреи, немцы, поляки, болгары, венгры, различные славянские народы Западной Европы, среди которых преобладали сербы и словенцы; а также румыны, армяне, грузины, азербайджанцы, чеченцы, дагестанцы, узбеки, казахи и казаки, воины, которые исторически населяют приграничные районы России. Были среди них и другие группы населения, о которых европейцы никогда и не слышали, например, гагаузы, потомки турецких янычар, обращенных русскими в христианство, или кацапы, сохранившие верность православной церкви старого обряда, на протяжении столетий бежавшие из главных центров Российской империи и вынужденные жить в более отдаленных частях страны. Во времена СССР все эти представители культур, религий, идей, привычек и колоритов жили бок о бок без каких-либо проблем. Там не было границ – ни физических, ни психических или географических, которые бы разделяли людей. Союз жил на уровне семьи.

Моя семья была классическим примером социальной ячейки Приднестровья. Здесь были русские из разных частей страны, в том числе сибиряки, выходцы из Центральной России и прадед кацап. Поляки, немцы, евреи, молдаване, дед казак, генерал армии, и даже китайский торговец. Вероятно, в этом причина, отчего мой младший брат Димитрий обладает миндалевидными глазами и похож на настоящего китайца. Наша жизнь была основана на культуре взаимной интеграции. Мы, дети, воспринимали ее особенно ярко в дни праздников. Мы отмечали три Рождества. Сначала католическое, потом православное и, наконец, тоже православное, но в староверческом храме. Отмечались и еврейские праздники, и мусульманские, и буддистские. Многие казахи и узбеки были буддистами. Во времена моего детства в дни СССР я не помню ни одного случая расовой нетерпимости. Мы все знали, что принадлежим к миру, о котором любил говорить мой покойный дедушка: «Мы как радуга – несколько красок образуют один цвет». Так было в советское время.

Затем СССР был разрушен, и начались первые факты расовой нетерпимости. Политики Запада изо всех сил пытались разрушить многонациональную среду, унаследованную от советского режима, раскалывая ее на небольшие фрагменты, отделенные от большого центра – Кремля. В качестве основного элемента эксплуатировалась пропагандистская русофобия, на которой строились локальные национализмы. Так, со дня на день, некоторые из наших соседей молдаван начали ненавидеть нас. Когда я обнаружил надпись на воротах нашего дома, мне понадобилось не более получаса, чтобы найти автора. В нашем районе присутствовал уголовный элемент, у которого были глаза и уши повсюду. Нельзя было сделать ни шагу, не будучи замеченным внимательным очевидцем. С сожалением я обнаружил, что плакат сделал один из моих друзей, парень-молдаванин, который жил по соседству.