— Это всё меняет, — настроился на боевой лад Гамабунта, доставая свой вакидзаси из–за пояса. — Парень, я официально признаю тебя подчинённым и покажу тебе, что такое кодекс семьи.

Ух! Теперь только держись и не зевай.

Битва набирала обороты. Гамабунта смог отрезать руку тануки, но Гаара применил свою технику сновидений и уснул, отдавая власть над этим гигантским однохвостым тануки песчаному духу, весьма, надо сказать, безбашенному, безумному и с отвратительным тонким голоском, от звуков которого сводит зубы. Мы обменялись ударами, он стрелял в нас ветряными бомбами, а мы — водяными. Босс посоветовал срочно разбудить Гаару, прервав его технику, пока мы не снесли все окрестности Конохи своими прыжками и драчкой монстров.

Чтобы схватить этого бешеного енота, Гамабунта поделился со мной чакрой, и мы выполнили совместную технику превращений, обратившись в девятихвостого лиса. А что, мне нравится, и Кураме приятно. Да и зубы, и когти у него что надо, я в этом сам недавно убеждался. Наш лис вцепился в ставшего одноруким Шукаку, и я смог от души врезать уснувшему Гааре, тем более в «пробуждениях с того света» я уже набил руку на своём лучшем друге.

— Проклятье! — оглушительно тонко завопил Шикаку. — Я не хочу назад!

Гаара очнулся, но был крайне недоволен тем, что я прервал технику.

— Я убью тебя! Моё существование не обернётся пустотой!

Я стоял на теле тануки, песок которого меня засасывал, не давая освободиться, и пытался дотянуться до чакры Курамы. Несмотря на то, что Гамабунта сдерживал напор тануки, он всё равно двигался в сторону Конохи, туда, куда ушли Сакура и Саске. Неизвестно, как далеко они смогли уйти. Мы и так на несколько километров в разные стороны всё перепахали. Я даже стены деревни увидел. Мы как–то размахнулись с «битвой чудовищ», раньше она была в большем удалении, а сейчас Гаара явно двигался в сторону селения.

Наконец, я ощутил жар и единение со своим биджу и смог достать Гаару.

Получилось, как всегда — головой и по лбу.

— Я не позволю тебе навредить моим друзьям!

Песок осыпался, и вместе с исчезновением тела тануки прервал технику и Жабий Босс, прихватив с собой сынка. От обратного призыва нас с Гаарой расшвыряло на разные кусты. Я тяжело дышал, всматриваясь в разбитое моим кулаком лицо Гаары, заляпанное кровью.

— Ну вот… я точно пустой… — признался я Гааре, — ты тоже, верно? Ещё хочешь драться? А то следующий удар будет последним.

Он молча прыгнул, и мы хорошенько приложили друг друга, заодно и брякнувшись на землю.

Из последних сил я упрямо полз к нему, упираясь подбородком в землю, было в этом что–то магическое, какое–то таинство, смотреть в его растерянные глаза неотрывно и понимать все его чувства. Словно видеть его детство, которое было таким несладким. В этой жизни мне повезло, у меня появился Саске, мне было всего семь лет физически и более пятисот морально, я переживал своё детство множество раз, и впервые оно для меня светлое… Я спасу его. Ты мне нравишься, Гаара, ты можешь измениться… Я верю, я знаю…

— Не подходи! — его крик прозвучал со страхом в голосе, он не знал, что я хочу сделать. Я остановился в двух метрах от него и лег щекой на землю, продолжая смотреть в его глаза.

— Я понимаю тебя, Гаара… Я знаю, что это такое… Но у меня появились те, кто мне дорог. Я не позволю никому причинить им вред. Я остановлю тебя, если ты попытаешься что–то сделать с дорогими мне людьми, даже если мне придется тебя убить.

— Почему? — с расширенными глазами спросил он. — Зачем ты делаешь это ради других?

— Потому что они признали меня. Спасли из ада моего одиночества. Они — дорогие мне люди. Я так долго был во тьме, но однажды я посмотрел и увидел солнце…

Мы лежали и смотрели друг на друга около часа. Просто лежали и смотрели, не говоря ни слова. Все слова были сказаны.

— Наруто!!! — на поляну выбежала Сакура. Она склонилась надо мной и попыталась залечить мои порезы.

— Гаара! Ты цел? — к Гааре подбежали Канкуро и Темари. Сакура напряглась. Но Гаара, взглянув на меня ещё раз, сказал:

— Довольно. Темари, Канкуро, помогите мне, мы уходим.

Брат и сестра с каким–то облегчением взяли его под руки и удалились.

— Как Саске? — спросил я Сакуру.

— Он в безопасности, уже в госпитале. Я вернулась за тобой, Наруто.

— Спасибо, Сакура, — я искренне улыбнулся. Эта жизнь мне начинает нравиться всё больше и больше.

Ночью я проснулся от странного шума. Как будто кто–то ходит по кухне и чем–то шуршит. Интересно, кто рискнул среди ночи проникнуть в особняк, зная, что здесь живут «парень–демон» и «последний Учиха»? Саске в больнице, надеюсь, утром меня к нему всё же пустят, и я смогу его разбудить. Сакура сказала, что у него истощение, не осталось чакры, вот он и в глубоком обмороке. Да Саске всегда в таком состоянии и, несмотря на это, может непонятно откуда взять чакру для боя, уповаю на то, что смогу его разбудить, без свидетелей, а то как Сакура бурно отреагировала на мои попытки растормошить его в лесу. А ведь с ним по–другому нельзя…