Наконец, намотав с сотню кругов вокруг барака, «ультразвук» отдал команду приготовиться к отлёту, но оставил одного из покемонов на карауле у барака.

«Этого ещё только не хватало!» – тяжело вздохнул Ваня, услышав неутешительную новость.

В этот момент Машина клетка начала медленно передвигаться в глубину барака. Это означало, что пришло пополнение.

Ваня ждал. Вступать в бой с покемоном смысла не было: уж очень силы были неравны, а Машина клетка, тем временем, всё дальше и дальше углублялась в ненасытную утробу барака, увлекая за собой и несчастную Ванину душу.

«Что делать? – недоумевал он. – Ждать, пока покемон уйдёт сам? За это время Машина клетка продвинется так далеко, что вряд ли и луч поможет. На скрип прилетят покемоны, и теперь они прочешут здесь всё и вся. Нужно что-то делать».

Осторожно двигаясь, Ваня стал медленно пробираться к выходу. Каждый шаг стоил ему невероятных усилий. Наконец, он оказался у самого выхода, и расположился под стенкой так, чтобы не касаться её. С этого наблюдательного поста он мог видеть караульного покемона.

Караульный был небольшой зелёный головастик с тремя антеннками на голове. Он очень напоминал лягушку, поставленную на задние ласты. Большие передние лапы покемона больше напоминали клешни рака.

«Эх, не хотелось бы мне попасть в одну из этих клешней!» – думал Ваня, не сводя глаз с покемона.

Покемон, в свою очередь, тоже был начеку. Он постоянно крутил своей противной жабьей головой то вправо, то влево, и антеннки на его голове раскачивались по кругу без остановки.

«Нужно ждать прибытия новой души, – решил Ваня, обдумывая тактику своих действий. – Прибытие новой души отвлечёт покемона, и в этот момент я попробую атаковать его. Другого выхода нет».

Время тянулось невыносимо долго. Новая душа всё не появлялась, а покемон без устали крутил своей тупой жабьей головой то в одну, то в другую сторону, отчего Ваню начало тошнить.

«Я не должен смотреть на него, иначе не выдержу и начну стонать. Тогда всему будет конец».

Ваня перестал смотреть на покемона, хотя это и грозило ему опасностью быть обнаруженным в случае, если покемон войдёт в барак. Но выбирать было не из чего.

Сколько Ваня пролежал так у выхода, он не знал. Может, он и забылся на какое-то время, потому что появление фигуры в проёме двери стало для него полной неожиданностью. Сначала он ужасно испугался, так как подумал, что это покемон, но страх его тут же переменился на радость, так как то, что появилось в проёме двери, было долгожданным пополнением несчастного общества сладкоежек. Ваня тут же перевёл взгляд на караульного покемона, и понял, что его предположения были правильными: покемон перестал крутить головой с антеннками и уставился на вновь прибывшую душу. Он стал медленно передвигать свои задние ласты, чтобы иметь возможность лучше рассмотреть, видимо, приятный для него момент уловления души в клетку.

Ваня медленно достал из-за щеки фонарик, еле слышно сказал спасительные слова, и в тот момент, когда караульный, стоявший в проёме двери почти рядом с ним, не сводил огненных глаз с медленно опускающейся над головой вновь прибывшей жертвы решётчатой клетки, луч вырвался из фонарика и ударил прямо в огненный глаз. Во все стороны от пораженного глаза покемона посыпались искры, как если бы произошло короткое замыкание. Караульный закачался, но удержался на своих широко расставленных ластах.

«Мне конец», – с ужасом подумал Ваня, но в этот самый момент луч изобразил на зелёном теле покемона знамение креста, после чего тот взорвался, как если бы был начинён взрывчаткой, и ещё через секунду на том месте, где только что стояло его жабье тело, осталась только горстка чёрного пепла.

«Вот это здорово!» – не удержав своей радости, выкрикнул Ваня, и тут же пожалел об этом: не радоваться нужно было, вызывая на себя очередной дозор покемонов, а Машу выручать.

Крепко держа пальцами горящий фонарик, он бросился туда, где ещё недавно томился в своём убежище. Луч уткнулся в ту же клетку, Ваня вытянул руку и нарисовал в воздухе две перекрещивающиеся линии так, чтобы получился крест. Машина клетка рассыпалась в прах, и теперь уже ничего не мешало ему схватить бесчувственную душу и потащить её к выходу.

То, чем была покрыта Машина душа, было далеко не кремом. Это была какая-то мерзкая белая слизь, издававшая злосмрадие, как и всё здесь в этом мире. Поэтому Маша, которую он нёс перед собой, как большой праздничный торт, всё время выскальзывала из его рук. Стоило большого труда взять её опять и пробежать несколько шагов, потому что она опять выскальзывала и падала на землю. Но вот уже и долгожданный проём двери. Ваня бросил свой «торт» на землю и стал толкать его и руками и ногами, чтобы заставить крутиться, как полено. Со стороны это, конечно, выглядело бы грубо, но другого выхода у Вани не было. Нужно было каким-то образом очистить Машу от покрывавшей её душу мерзости. Через какое-то время показались первые плоды его усилий: очертания рук, ног, туловища и головы ещё не пришедшей в себя пленницы «магазина сладкоежек». Ваня стал руками соскребать слизь с её лица и, наконец, Маша застонала и тут же закашлялась, поперхнувшись слизью, которой был забит её рот. А ещё через какое-то время он услышал еле слышное:

– Прости, я теперь всегда буду тебя слушаться.

– Ну, и живучая же ты, – только и смог ответить Ваня.

Маша ещё какое-то время сидела, опустив голову, так как ей было стыдно смотреть Ване в глаза.

– Слышишь, сладкоежка, нам нужно уходить отсюда. Дозор покемонов уже дважды был здесь. Они оставили караульного покемона, которого уничтожил луч, поэтому в любой момент его могут хватиться, или он, ещё чего доброго, сам оживёт, – сказал Ваня. – Держись за мою руку и вставай. Будем уходить отсюда.