Зара чувствовала себя слишком плохо, чтобы есть. Она прилегла на кровать и вскоре уснула. Ее разбудило возвращение Витале, и она пошла открывать дверь босиком и со спутанными волосами, спадавшими ей на лицо. Она несколько раз моргнула, прежде чем заметила стоящего рядом с Витале отца. Витале был выше его ростом и прямо-таки излучал энергию, поэтому на его фоне Монти Блейк смотрелся бледно, жалко и казалось, что он как-то уменьшился в размерах.

— Твой отец хочет тебе кое-что сказать, — резко сообщил Витале.

— Мне очень жаль, что я причинил тебе боль. Это никогда больше не повторится, — пробормотал отец с энергичностью и эмоциональностью заводной куклы.

— Я не буду делать аборт, — лихорадочным шепотом произнесла она. Ее отец должен знать, что она не готова заплатить такую цену за возвращение в семью.

После этой фразы, раскрывшей перед Витале требования родителей Зары, в его взгляде вспыхнуло яростное пламя.

— Мы поженимся как можно скорее, — произнес он.

Зара смущенно подняла на него глаза. Витале уже знал, что она думает по этому поводу. Он пристально посмотрел на нее, явно бросая ей вызов. В его темных глазах светилась решимость. Она уже открыла рот, чтобы возразить, но потом решила подождать, пока не уйдет ее отец. Витале заставил его прийти и извиниться перед ней. Впервые мужчина попытался защитить Зару, а не воспользоваться ее слабостью, и она чувствовала себя обязанной ему.

— Делайте то, что считаете нужным, — механически заключил Монти Блейк и, повернувшись к Витале, добавил: — Это все?

— Пока да, но осторожнее со мной и с вашей дочерью.

Зара смотрела, как отец поспешно возвращается к лифту, стремясь как можно скорее покинуть ее дом. Она глубоко вздохнула. После его ухода напряжение начало покидать ее.

— Как тебе удалось убедить его прийти сюда?

— Я не убеждал его, а угрожал ему, — признался Витале без тени сожаления в голосе. — Он ужасно боится общественного осуждения и юридической ответственности за свой поступок. Странно, что ты никогда не использовала против него этот страх.

Зара опустила взгляд. До сих пор у нее просто в голове не укладывалось, как можно было назвать ее лгуньей и проблемным ребенком, когда в десять лет она вызвала полицию. Тогда никто не подтвердил ее слова, даже мать промолчала, и в конце концов никто ей не поверил.

— Он и раньше тебя бил, да? — мрачно спросил Витале.

— Это первый раз с тех пор, как я выросла, — нехотя созналась Зара. — Не думаю, что он в состоянии справиться сам. Ему нужна помощь профессионального психолога. Но он ни за что ни к кому не обратится: он не признает, что у него трудности.

— Он бьет твою мать?

Зара посмотрела на его лицо, выражавшее силу и уверенность, и отвела взгляд, чтобы не видеть его глубокого осуждения. Затем она судорожно кивнула.

— Я бы с удовольствием выбил ему зубы, — с легкостью, которая потрясла Зару, сказал Витале. — Но это бы не помогло. Для некоторых мужчин домашнее насилие как наркотик. Мне кажется, что твой отец мог бы согласиться на лечение только под угрозой разоблачения.

— Ты не спросил его о своей сестре? О событиях той ночи, когда она утонула? — напряженным, тихим голосом спросила Зара.

Его глаза были печальны, а губы изогнулись в горькой усмешке.

— Нет, сейчас неподходящий момент, чтобы потребовать ответа за это. Я больше волновался за тебя.

Витале самого удивляла проявленная им по отношению к Монти сдержанность. Как могло получиться, что на первом месте для него оказалось волнение за Зару? Конечно, она носила его ребенка, но ведь он большую часть жизни мечтал столкнуться с Монти Блейком. И вот Монти Блейк перед ним. Выяснилось, что бывший любовник Лореданы слаб. Его легко мог подчинить себе человек с более сильным характером, стоило только пригрозить ему публичным унижением.

Зара нахмурилась. Ее очень удивило, что, несмотря на жажду мести, в такой невыгодной для ее отца ситуации Витале промолчал.

— А он не понял, кто ты? Неужели не догадался по фамилии?

— У нас с Лореданой разные фамилии. Ее фамилия была Бариго. — Его лицо исказилось, и Зара поняла, что коснулась больной темы. Оказывается, у Витале тоже были семейные тайны.

— Зачем ты сказал отцу, что мы собираемся пожениться?

Витале откинул назад свою красивую темную голову и весьма мрачно взглянул на нее:

— Уверен, рассмотрев другие варианты, ты поймешь, что ничего не теряешь от замужества, а скорее наоборот…

— Почему это? — невежливо перебила его Зара. — Я уже объяснила, как отношусь к тебе.

— А ты рискни.

Она поджала губы:

— Я не люблю риск…

— А я люблю. Вот почему я возглавляю крупный инвестиционный банк, — сказал Витале с яростной уверенностью. — Давай попробуем, ради блага нашего ребенка. Если ничего не получится, мы сможем развестись. Но по крайней мере, мы будем знать, что попытались.