Не просто спальня, весь дом разглядывал ее. Роза не возражала. Ее руки прошлись по груди, потом двинулись ниже. Подушечки пальцев поласкали вытатуированную на левом бедре розу, потом разгладили волосы на лобке, торчащие сквозь ячейки сети.

Дом определенно ее возбуждал. Она уже не один месяц представляла себе, как проведет здесь ночь, с того самого момента, как Эмма показала ей прибежище старушки. Она не могла заставить себя поверить, что когда-нибудь этот дом перейдет к Эмме. И вот пришла эта долгожданная ночь. В том, что за ней последует, она уже не сомневалась.

— Ты будешь моим, — сказала Роза дому. — Мы поселимся здесь с Эммой.

Утром она приведет Эмму в эту спальню, губами, языком и ловкими, умелыми пальчиками убедит ее, что они должны переехать сюда. Они будут лежать вместе в этой постели и заниматься любовью. Она докажет своей партнерше, что бояться нечего. Но сначала…

Зачем торопить события. Роза вдохнула аромат ванили. Свет блеснул на бриллианте в ее носу, когда она подняла руки, чтобы снять заколки. Волосы рыжей лавиной упали на плечи. Трепеща в предчувствии чего-то необычного, она забралась в кровать.

Пыльное бархатное покрывало кололо кожу. Дом пристально наблюдал за ней, тени, казалось, приблизились к кровати. Возбуждение Розы нарастало. Вновь она представила себе, как лежит в постели с Эммой. Ее руки в медленном танце двигались по телу. Она долго гладила груди, то сжимая их, то отпуская. Ее темные соски обладали удивительной чувствительностью. Возбудившись, они торчали вверх, как маленькие башенки. Иногда Роза кончала только от поцелуев Эммы. Сетчатый материал боди чуть сдавливал груди, рассекал соски, внося свою лепту в нарастающее возбуждение.

Медленно, очень медленно, она начала поглаживать голый живот, постепенно подбираясь к островку влажных, надушенных волос между бедер. Согнула ноги в коленях, широко развела их и позволила пыльному воздуху поласкать ее раскрывшуюся «киску». Удовлетворенно вздохнула. Вздох этот прошелестел по спальне, чтобы заглохнуть в портьерах. Пальцами одной руки она еще шире раздвинула наружные губы, надавливая на набухающий клитор.

Роза плотно закрыла глаза, концентрируясь на нарастающем возбуждении. Ее рука двинулась чуть ниже, нырнула в жаркую «дырочку», вернулась, чтобы прикоснуться к вставшей пипочке клитора.

У самого уха послышался чей-то шепот. Нежный, переполненный страстью. Роза вздрогнула, но почему-то не испугалась.

Глаза ее открылись. Она оглядела спальню, никого не увидела. Но в комнате что-то изменилось. Появился слабый запах мускуса и лилий. Роза почувствовала чье-то присутствие. Ее неумолимо влекло к неизвестному.

Но спальню наполняла лишь темнота, разгоняемая огоньками свечей и полосками лунного света, падающего в окно. Роза разочарованно улыбнулась. Чего только не почудится. Ох уж эти романы о вампирах да привидениях. Энн Райс и Фреде Уэррингтон придется за это ответить.

И тут тени шевельнулись.

У Розы перехватило дыхание. Во рту пересохло. Гулко забилось сердце.

— Иди сюда, — прошептала Роза.

Темнота всколыхнулась. В ее глубине что-то засветилось, сгустилось, у кровати возникла женщина. Обнаженная, черноволосая, белокожая, прекрасная. Лунный свет играл на ее прозрачной плоти, перламутровые блики пробегали по белому фону. Розе послышался очень тихий, но настойчивый шепот:

— Пожалуйста. Позволь мне. Умоляю тебя.

Роза обмерла. Безумные образы замелькали в ее мозгу. Должно быть, это сон. Истерический смех рванулся наружу. «Но я же не сплю, — осенило ее. — Все происходит наяву». Ее руки упали на покрывало. Между раздвинутых ног «киска» билась, словно второе сердце.

Тут женщина наклонилась и поцеловала ее. Легко, едва коснувшись губ. Залезла на кровать, легла рядом с Розой. Такая воздушная, практически невесомая. Бедра Розы задрожали, когда длинные белые пальцы прошлись по ее коже. Нежным дыханием ей обдуло щеку, влажный язык нырнул в ухо. Руки — бледные, тонкие, но очень сильные — обняли ее. Роза почувствовала, как ее стягивает холодное объятие. Полные груди мягко прижались к ее грудям. Женщина застонала, начала покачиваться из стороны в сторону, ее большие твердые соски терлись о соски Розы.

Дрожь наслаждения пробежала по животу Розы. Она выгнула спину, удовлетворенно замурлыкала. Кожа женщины становилась все теплее. Как будто Роза терлась о шелк. Сетчатое боди по-прежнему разделяло их, но совершенно не мешало, наоборот, создавало контраст. Где-то Розу тер шелк, а где-то царапала сетка.

Роза приподняла голову, ее губы сомкнулись вокруг соска. Твердого, упругого. Глубоко втянув сосок в рот, Роза начала похлопывать его языком. Крепко сжав грудь женщины, на мгновение выпустила сосок изо рта. От ее слюны он ярко блестел в лунном свете. Потом Роза почувствовала, как ее прижимают к кровати, забрасывают руки за голову.