«Хочешь встретиться?» «Не могу дождаться», – написала я.

Я услышала, как хлопнула дверь, и уже через минуту Клэр стояла на пороге и я обнимала ее. Я держала ее долго в объятиях, вдыхая знакомый лавандовый запах, наслаждаясь ее теплом.

– Что произошло с твоими волосами?

Как же здорово, что она решила провести дома зимние каникулы!

Мы сели в моей комнате, и я поведала ей обо всем. Я рассказала ей и о своих сомнениях, и о страхах, которые терзали мою душу, и о том, как мне открылась истина.

– Я не стану говорить, что предупреждала тебя, – начала Клэр.

– Но мы все равно придем к этому.

Я не могла поверить в то, что она сидит передо мной. Меня Не было дома три месяца, но за это время все так изменилось. Прошлое словно было отчерчено черной линией.

– Нет, думаю, что нет, – сказала Клэр. – Я вижу, что ты сама рее осознаешь. Ты была в ужасе?

Она обняла меня и задрожала. Клэр выглядела такой повзрослевшей. Мне было интересно, произвожу ли и я такое же впечатление. Ей ничего не пришлось бы спрашивать, потому что в те дни, по выражению моего папы, хорошо работала «устная радиосвязь».

– Нет, – призналась я. – Немного пугалась, как тогда, когда впервые увидела Скотта Эрли. Конечно, у меня был жуткий шок, когда он пытался покончить с собой. Но беседа в полиции не испугала меня.

– А как твоя работа на «скорой помощи»?

– Это отнимает все силы. Но я люблю свою работу. Я собираюсь поступить в колледж в Сейнт-Джордже, чтобы закончить образование. Уверена, что из меня получится хороший врач. Я смогу быстро принимать решения: какие лекарства нужны в том или ином случае, прописывать ли болеутоляющее, делать ли переливание крови...

– Похоже, то, что произошло, не сбило тебя с толку, – удивленно произнесла Клэр.

– Думаю, оно только укрепило меня в желании стать врачом. Я помогала Келли!

– Но ты чуть не убила...

– Клэр, нет. Я не делала ничего подобного!

Потом я всерьез задумалась над тем, не будут ли отныне люди воспринимать меня как потенциального преступника. У меня тут же начала раскалываться голова.

– Мне не надо было уезжать. Не стоило было отправляться туда. – Я подумала немного, постучав по изголовью кровати, а потом добавила: – Но я хочу сказать тебе, что только теперь Скотт Эрли поймет, как тяжело остаться в одиночестве, как тяжело быть брошенным на произвол судьбы.

Я не стала признаваться ей в том, что меня начал мучить новый кошмарный сон. Я видела Скотта Эрли с полиэтиленовым пакетом на голове и его синюшное лицо, слышала, как открывается дверь, и этот звук напоминал мне стук двери сарая в тот злосчастный день много лет назад. Мне оставалось только надеяться, что этот кошмар со временем рассеется. Я спрятала лицо в ладонях.

– Я рада видеть тебя, Клэр, но это не значит, что я чувствую себя довольной и счастливой.

– Но я хочу, чтобы ты была довольна и счастлива. Ты ведь не станешь на меня обижаться только за то, что я спросила тебя о сокровенном. Так что же, это было правильно или нет?

– Может быть, и да и нет?

– Не знаю.

– Я тоже не знаю, что ответить. Я рада, что с ним все в порядке, честно. Я рада, что со мной все в порядке. Я рада быть дома.

– Об этом я молилась все время, – призналась Клэр.

– Давай поговорим о чем-то другом, Клэр. Хоть немного, но я хочу побыть собой. Я не могу вспоминать весь этот кошмар заново.

И мы забыли на время о драме. Клэр рассказала о том, что встречается с Дэвидом Праттом. Они даже обнимались.

– Не знаю, что будет, когда я уеду, – произнесла она.

– Если это серьезно, то у ваших отношений есть будущее. Как было с моими родителями.

– Но время сейчас другое, Ронни. Он может встречаться с кем угодно.

– Ты тоже можешь встречаться с кем угодно.

– Тебе нравился какой-нибудь парень? Я подумала о Кевине.

– Мне нравился один парень, но как брат, – сказала я. – Я бы не смогла встречаться с ним, но я ходила на свидания с другим парнем. Он уже совершил миссионерскую поездку.

– Он тебе нравился?

– Конечно, но не так сильно, как... Ты понимаешь меня? Клэр кивнула.

В те выходные я отправилась в храм, и наша община снова приняла меня. Мне исполнилось семнадцать лет, и у меня было такое впечатление, что я и не уезжала никуда (лишь иногда напоминал мне о прошлом чей-то искоса брошенный взгляд). Сестра Баркен прислала мне открытку. На ней был изображен человек, стоящий на голове. Еще она прислала мне мохеровый шарф моего любимого голубого цвета и приписала: «Выше нос, Ронни. Может, кто-то не поймет тебя, но все равно в тебя верят. И мы верим в тебя».

Однажды вечером без предупреждения к нам в дом пришли Сассинелли. Серена и ее родители обняли меня, а Мико сжал мне плечо.