— Я так понимаю, джентльмены, — обернулся он, — золотая мартышка должна стоять здесь?

Бо не ответил, внимательно разглядывая странной формы камень, наполовину засыпанный жухлой листвой. Над ним явно потрудился неизвестный мастер, придав сходство с обезьяной.

— Есть ещё такие, — сказал подошедший Хосе. — Всего семь.

Генри подхватил Ли под мышки и усадил на постамент. Тот скрестил ноги, выпятил губы и принялся почёсываться.

— Смотрите, Золотая Креветка, — захохотал Рыжий.

Хосе сорвал с ветки банан и бросил Ли. Тот ловко поймал плод и принялся чистить его, по–обезьяньи крутя головой.

Бо невольно улыбнулся, глядя на дурачащихся компаньонов.

— Дьявол его поймёт, — задумчиво поскрёб бороду папаша Бо, — как всё обернулось бы, окажись там Золотая Обезьяна. Тем не менее, настроение у всех поднялось, и возвращались мы на берег, болтая и смеясь, будто невидимая ноша упала с плеч.

— Эй, приятели! — радостно завопил Генри, первым заприметив отряд эсквайра, выходящий из джунглей. — Хотите посмеяться?!!

— Знаешь, Рыжий, — Бо пребольно ухватил его сзади за шевелюру, — если сэр Рассел захочет немедленно пристрелить тебя, клянусь, я пойму его.

— Но, смешно же, — горячо зашептал Генри. — Эти дурни искали–искали…

— Какие–то новости, джентльмены? — к ним уже подходил эсквайр.

— Боюсь, сэр, — Бо виновато развёл руками, — что наш Хосе наткнулся на кое–что.

Рассел, молча, ждал продолжения.

— Сначала один вопрос, сэр, — замялся Бо. — Как выглядит храм Обезьяны?

— Ну, — эсквайр устало опустился на песок, — если верить легенде, то это не совсем храм в нашем понимании. Может быть пирамида или пещера. Главное условие, что золотая тварь должна сидеть на возвышении, окружённая другими семью обезьянами.

— Да, сэр, — Папаша Бо многозначительно поднял брови, — Джонатан Рассел, что называется, умел держать удар. Настоящий английский характер! Насвистывая мотивчик, прошёлся по этой чёртовой обезьяньей поляне, потрогал постамент и резюмировал, мол, это он самый Храм и есть. И сказал так легко, будто не он приплыл его искать в такую чёртову даль, а потом, каждый день рисковал жизнью в джунглях.

— И что же теперь? — поинтересовался я.

— Вернусь домой и буду готовиться к новой экспедиции. По крайней мере, теперь у меня есть точка отсчёта и твёрдая уверенность, что Золотая Обезьяна действительно существует.

— Наверное, не стоило им говорить о нашей находке, — Генри с Бо сидели на песке, и наблюдали, как команда эсквайра грузится в шлюпки.

— Как ты себе это представляешь? — удивился Бо. — Знать, что они ищут впустую и помалкивать?

— Просто, жалко, что они уходят, — помедлил с ответом Рыжий.

— Джентльмены, — бодро шагая, к ним подошёл эсквайр. — Через четверть часа мы покидаем эту благословенную бухту, поэтому поспешим закончить все дела. Я распорядился оставить всю кухонную утварь, плотницкий инструмент, ружья и порох. Уверен, что всё это вам пригодится.

— Но, сэр, — растерялся Бо, — мы сейчас никак не сможем расплатиться.

— Полно, господа, — отмахнулся Рассел. — Вы забываете о том, что бесплатно лечили нас. Что же касается бесподобной стряпни Генри, то память о ней я сохраню на всю жизнь.

— Благодарю, сэр, — Рыжий пошёл пятнами от удовольствия.

— Кроме того, — продолжал эсквайр, — я очень рассчитываю, что, при следующем визите, нам не заломят цену за постой в отеле.

— В «Цезаре» всегда найдутся для вас номера, — гордо выдохнул Генри. — И, никакой платы, сэр!

Подошли Креветка Ли с Хосе. Рассел церемонно пожал каждому руку и, не оглядываясь, поспешил к шлюпкам.

— На следующий день, — Папаша Бо встал и не спеша прошёлся по гостиной, — начался дождь и шёл целую неделю. Мы, разложив на полу матрасы, бездельничали. Что бы не умереть со скуки я достал Библию и обучал по ней Ли чтению. Хосе с Генри лениво бросали карты.

— Ещё один такой вечер, — зевнул Рыжий, — и я повешусь со скуки.

Словно в ответ на его слова, дверь широко распахнулась. На пороге, пошатываясь, стояла пожилая дама в насквозь мокрой одежде.

— Сеньоры, — прохрипела она, и стала оседать, царапая ногтями косяк.

Первым около упавшей оказался Креветка Ли.

— Это Ситцевая Аннабель, — радостно сообщил он нам и, принюхавшись, добавил, — в доску пьяная.

Ситцевая Аннабель.

Сколько она себя помнила, Аннабель занималась мануфактурой. Покупала товар у вернувшихся с добычей моряков, грузила на свой баркас и продавала по всему побережью. Иногда это были рулоны материи, иногда мешки шерсти, тюки с одеждой или обычная парусина.