— Какие проблемы? — не совсем поняла Зина.

— Женские.

— Ну помню. А тебе зачем?

— Мне она нужна. Завтра. Соня беременна. И мне срочно нужно избавить ее от этой неприятности.

Зина застыла в нерешительности, не зная что отвечать Носову. Что за сумасшествие творится. Зачем он собирается проделать это с девочкой? В какой–то момент Зина поняла, чего боится мать и на некоторое время подумала, что не сможет. Но тяга к деньгам, возможно, была намного сильнее.

В общем все кончилось ожидаемо хорошо.

Привет, Сьело!

А это опять я! Не читаешь? Брехня, точно знаю что читаешь и пускаешь сопли каждый раз, как я это делал раньше. Сейчас? А что сейчас — боль притупляется, слабеет, становится другой. Не думай, что она не осталась — я по прежнему вспоминаю тебя, вижу во сне и все такое. Но сейчас я все–таки смотрю на все иначе немного. Вижу твою вину, осознаю ее, но ненавидеть за это по прежнему не могу, да и не смогу никогда. Что же делать мне с тобой? Разные были мысли. Самая сумасшедшая состояла в том, чтобы позвонить маме и сказать — либо ты грохнешь его предков, Гниду и притащишь ко мне силой и оставишь так навсегда, либо я снова женюсь. Во как. И думаю, что ты догадался на ком.

Но это все прозаический бред, не имеющий с реальностью ничего общего. А та черешня скороспелая скоро стухнет, помяни мое слово.

Даже вспоминать не хочу. Мы кстати пересекли экватор нашей истории. Сейчас, взглянув назад, понимая, что я уже смог СТОЛЬКО написать, я с трудом верю, что уже совсем скоро дойду до конца истории и расскажу всю страшную правду об этих жестоких убийствах. Кстати, один наш общий знакомый, который знает, что я пишу роман, но о чем, знает только мельком, он сегодня прочитал сцену третьего убийства и сказал, что она сильна. А я и так это знаю, что от первого до третьего убийства, я сам прошел эволюцию своих чувств. А сейчас проживаю всю историю вместе с героями. Глава за главой. В этой главе, кстати, случится нечто совсем страшное. Что? А ты потерпи и прочитай. Я же знаю, что ты не только мои письма запоем читаешь, а и всю книгу.

А еще меня очень развлекают догадки тех, кто читает эту историю и не рискует заглянуть в конец, чтобы узнать, кто же тот самый злодей. Еще меня радует сентенция — «Я не верю, что кто–то из Гордеевых способен на такую жестокость», хотя с другой стороны отсылка к «Если постепенно накипало и, в итоге, прорвало» — тоже вполне логична и имеет право на свое существование. Полага., что я смог тебя еще больше запутать. Хотя бы для того, чтобы было интересно читать дальше. А уж я постараюсь сделать все от себя зависящее, чтобы это было интересно.

Люблю тебя, мой милый и единственный

Твой А.

20.02.2010(день)

Утро прибежало в город не спрашивая разрешения. Наступил новый день, который должен был расставить ответы на многие вопросы, и породить множество новых головоломок. Надя проснулась в этот день с особенным чувством удовлетворения. Скорее всего потому, что вчера она весь день провела у Гордеевых, а сегодня ей предоставлялся шанс показать всем, на что она способна, когда хочет этого, и когда видит какой–то смысл.

Потянувшись в узком кресле, она подкинула ногой одеяло и встала. За окном уже давно рассвело и солнце жестко било лучами в окно, застревая в тяжелых шторах. Надя раздвинула шторы и подставила лицо солнечному свету, а сразу после этого услышала голос матери и замерла:

— …на первом месяце она. И надо все сделать сегодня. Да, заплатят совершенно точно и достаточно. Никаких последствий!

Надя проанализировала то, что услышала, вспомнила упоминания Риты о головной боли Сони и тошноте. Следовательно — подруга беременна. Забыв о том, что созвон с Ритой был запланирован на одиннадцать утра, Надя бросилась к мобильному телефону.

Сейчас нам придется немножко вернуться назад во времени. Тимофей и Рита уходили из дома первыми, потому завтрак им подавали на кухне. На вопрос — куда они собираются в столь ранний час Тимофей не моргнув глазом сказал:

— Мы едем к Мишину на высотку, он сказал, что последние дни вид с террасы просто великолепен и можно поснимать, пока его родители в Смоленске.

— А я просто никогда не была в этих домах на Дятловщине. Они же рядом с телевышкой, — пояснила Рита, а утром оттуда можно восход солнца ловить.

— Я молчу, — сказала Ирина, — сама бы с радостью посмотрела на всю эту красоту, но увы, мне сейчас кормить остальных. Но фото вы мне скинете на мой компьютер.

Тимофей кивнул. В этот момент на кухне появилась Анастасия и сказала:

— Мне тоже ранний завтрак, у меня дела в Мякурах.

Тимофей и Рита потом не раз вспоминали это появление Анастасии на кухне. Они выехали из дома в пять утра, когда солнце еще не вышло из–за горизонта, а к половине шестого уже были у подъезда спиральной высотки на Дятловщине и позвонили в домофон. Мишин их уже поджидал: