— Мама, — ответила наигранно расстроено Надя, — я сейчас не в состоянии с тобой спорить, ругаться или еще что.

— Тебе дали Гордеевы под зад? Давно пора. Единожды предавший, предаст другого.

— Нет, мама. Я сама уехала.

— Что же так? — скривилась Зина.

— У них случилось большое несчастье. Очень страшная трагедия.

— Да ну! — изумилась Зина, — и что же там случилось такое? Цветочки сдохли?

— Анастасия, Евгений и Марина разбились на кольцевой дороге.

— Насмерть? — ахнула Зина.

— Не знаю, я не списывалась с ними, они в больницу поехали.

— Ну так им и надо, все бог видит и наказывает тех, кто этого заслуживает, — ответила ей Зина, рассчитывая тем самым добить дочь.

Надя ничего не ответила и скрылась в своей комнате, а через двадцать минут появилась в коридоре с сумкой и стала одеваться:

— Ты куда это? — удивилась появившаяся в прихожей Полина.

— Какая разница, — полуплачущей интонацией дергала голосом Надя, это зачастую действовало просто безотказно, такой замечательный надрыв, такая трагедия.

— Что произошло? — всплеснула руками Полина.

— Она меня выгнала, — Надя показала на Зину.

Повисла пауза, которой Надя воспользовалась, взяв сумку, открыв дверь и выйдя на площадку. Зина вскочила и выбежала в прихожую закричав вслед:

— Катись отсюда, сучка иудина! Чтоб тебя и оттуда пнули, сюда тогда не возвращайся!

Полина сквозь слезы смотрела на это безумие и не знало как поступить. Зина вернулась и налила себе еще мартини:

— На один рот меньше, — сказала она и выпила залпом.

Полина вбежала в свою комнату, упала в любимое кресло и посмотрела сквозь рыдания на висевшую на стене фотографию, с которой улыбались Полина, Зина и Надя. Такие счастливые. Почему ее дочери прокляты, за что?!

А в доме Гордеевых тем временем продолжался очень невеселый ужин. Все сидели тупо глядя в тарелки и не проронили ни слова:

— Нет, — сказал Антон, — это не дело. Мы ведем себя так, будто их похоронили уже. Надо верить в лучшее, врач же сказал, что шансы на излечение очень велики.

— Тош, — ответил Тимофей, — мы все просто боимся их потерять.

— И не знаем что делать в этом случае? — удивился Антон, — семья, вы что, упали? Носов же этого и добивается, считая, что если обезглавит нашу семью, то он сможет нас победить. А мы должны быть сильными, не распускать сопли!

— Нам попрыгать, — спросила Клара.

— Нет! — ответил Антон, — жить дальше! У нас куча дел в связи со случившимся. Как минимум на работе, как максимум по дому.

— По дому я могу помогать Кларе, — сказала Рита.

— А в контору придется идти Тимофею, на время забросив преподавание, — согласилась Клара.

За чай переместились в гостиную, настроение заметно стабилизировалось:

— Что ж, — резюмировал Антон, — значит у Гордеевых еще есть сила. Главное чтобы нам удержаться вместе.

Позвонили в калитку:

— Кто это на ночь глядя? — удивился Тимофей посмотрев на часы — одиннадцать вечера.

— Сейчас узнаем, — сказала Клара, подойдя к трубке и ответив, — да. Кто? Открываю.

Клара удивленно спустилась в гостиную озадаченная не на шутку. Родственники вопросительно смотрели на нее:

— Кто это? — спросил Антон.

— Надя…, — убито сказала Клара.

— Что? — хором ахнули Тимофей и Антон.

Еще больший шок у них настал, когда они увидели Надю с сумочкой, искусно смазанной косметикой, всю в слезках и сопельках:

— Мама выгнала меня из дому.

— Как? — ахнула Клара.

Надя выдала довольно любопытную версию произошедших в ее доме «кровавых событий». Но сначала ей дали сесть на диван, налили чаю и пожалели:

— Я пришла домой, она уже была пьяна, что–то отмечала судя по всему. Я рассказала, что у вас случилось. Она на меня сорвалась, сказала, что если я буду жалеть Гордеевых, то я ей не дочь. Мы поругались, она сложила мои вещи и выкинула меня, забрав ключи.

— Какая жестокость, — сказала Клара, — пойдем, Надюша, — выберешь одну из двух комнат. Там правда минимум мебели, но разберемся.

Они удалились.

Тимофей первым взял слово:

— По моему тетя сегодня ляпнула вещь, о которой ей придется пожалеть.

— Но не выгонять же ее на улицу, — парировал Андрей.

— А я ей не верю! — сказал Антон.

— И я в этом тебя поддерживаю, — добавил Тимофей.

Рита сидела молча.

— Рита? — спросил Тимофей, — мы что–то не так сказали?