Второй вариант бизнеса. Два представителя этой формы предпринимательства покупают бочку хорошего вина и везут ее в соседний город, где можно его продать значительно дороже. По пути у одного из них возникает желание выпить один стаканчик.

— Я хочу выпить стаканчик, — говорит он товарищу.

— О, кей, — отвечает товарищ — Это деловое вино, в него вложены наши средства. Будь добр, заплати мне пятьдесят рублей и пей.

Тот выпивает стаканчик, выдав товарищу 50 рублей и сидит довольный, но у товарища в свою очередь возникает желание выпить стаканчик.

— Послушай, я тоже не отказался бы выпить стаканчик. — говорит он.

— Нет проблем, — отвечает товарищ, — 50 рублей и вино твое.

Пока они доезжают до того города, где хотели начать свой бизнес, вино в бочке кончается. Они долго чешут затылки, смотрят друг на друга удивленно и говорят:

— Это что же мы, за 50 рублей целую бочку выпили? Ай да мы!

Русский бизнес обладает чудесным свойством — он неистощим на выдумку, как все в нашей стране, он преломляется в кривом зеркале нашей российской действительности он приобретает такие сверкающие умопомрачительные грани, что не устаешь хохотать над ним.

И вот, представьте себе, что Верт меняет профессию. Это модно было когда–то: журналист меняет профессию. И вот сейчас Верт ударяется в бизнес. Представьте себе, что он приезжает в Балтийский или прибалтийский город, который стоит по своему географическому положению очень удобно: рядом Польша, рядом Германия, город, наконец, открыт для иностранцев, называется город и место где он находится «Свободная экономическая зона», но зона, она — штука привычная, особенно для Верта, который провел в зонах довольно значительное долю своей жизни, поэтому он и чувствует себя в этой зоне довольно естественно и должен быть в ней удачен. В этой зоне вдобавок ко всему у него куча родственников. Имеется у него знаменитый старший брат, у которого зимой снега не выпросишь и который к тому же по слухам весьма преуспевающий бизнесмен. Имеется в этой зоне у него семья: жена, дочки, причем он не успевает удивляться на своих дочек — так они быстро растут. Поздоровался, попрощался, снова поздоровался — дочки на 3–4 года выросли, но это естественно, прощается, он уходя в зону, возвращается с зоны- дочки не ждали его — росли. А дочки смотрят на папу вообще с удивлением — не меняется человек, какой он был, такой и есть, всегда улыбается, беззубой правда улыбкой, но во весь рот зато, от уха до уха. Всегда полон оптимизма, никогда у него нет денег и любит поддать. Золотой папа человек. Главное, как подарок на день рождения появляется раз в несколько лет.

Вот приезжает Верт в эту зону, одет он тоже весьма своеобразно, после долгих происшествий и приключений и поездок по стране. Он несколько опустился, на нем рваные джинсы, потертый свитер и какая–то полудетская куртка. На ногах тоже нечто разбитое, но кеды, тем ни менее, и даже с фирменными лейблами.

Денег у него ни гроша, доехал он сюда зайцем, сам удивляется как, но тем ни менее, не только доехал, но и бахнул в дороге не раз и идет в таком легком хмелю на квартиру к своей жене, к своим дочерям в гордой уверенности, что сейчас еще добавит (что, что, а на пузырь они ему найдут). Ну, естественно, встреча, охи, ахи (до проклятий еще дело не дошло ни с той ни с другой стороны), бутылка распита, отец с удивлением обнаруживает, что дочки хлещут водку на одном, так сказать, режиме с ним, только в отличии от него не так быстро пьянеют. Все закурили: жена, младшая дочь, средняя курит, ну, а старшая дочь от первого брака не курит и не пьет, она насмотрелась на маму, первую жену Верта, на маму–пьяницу и куряку. Она живет в Хабаровске, у нее своя жизнь, замуж вышла за хорошего, чистого парня, работает, зарабатывает достаточно солидные деньги на вредном производстве, ну а про папу вспоминает тепло, папа ведь ей когда–то и маму и всех заменил, памой был, хоть и не долгий срок, два года, но зато от души. Об этом мы еще расскажем.

Так вот. Наступило утро. Ну жена–человек умный, ученый, пока еще хозяин не проснулся, она не поленилась в магазин за пивом сбегать, несколько бутылочек поставила в холодильничек, а он просыпается и у него тоже условный рефлекс на холодильник. «Хоп, да, есть пиво, прекрасно,” — сразу настроение поднялось и планы появились. Но планы далеко не идут, надо к брату идти, а планы не позволяют, потому что, ну совсем с пустыми руками как–то к брату приходить не удобно, надо бы какие–то, как выражаются, «понты» пробить, какой–то блеф разыграть, ну и чисто в духовном плане не показать себя нищим, не показать себя опустившимся. Поэтому покопался наш Верт в шкафу, нашел кое–что из одежды, которая постоянно бросается за период совместной жизни в этой семье и сохраняется там, не пропивается и не треплется. Вид приобрел более–менее внешний, приличный. Денег нет. В доме нет денег. Жена на пенсию живет, дочки, ну, понемножку подрабатывают, там, на рынке мороженным поторговать кому–нибудь или еще чем, но это все копейки, гроши. Все на жизнь уходит. Жить в коммуналке еще дороже, чем жить в частной отдельной квартире. Но тем не менее углядел брошь симпатичную у жены. Янтарная брошь, ручная работа. Уговорил продать ее за пять марок. Так что к брату явился в достаточно приличном внешнем виде, довольно бодрый, да еще пять марок дал ему, так между делом, вот, мол, вез пятьсот марок, хотел дело начать, но, к сожалению, на уши поставили в дороге вокзальные воры. Оглянуться не успел, куртку унесли кожаную и все деньги вся валюта в ней была, осталось пять марок. Ну ничего, выкручусь. Ничего у брата не попросил, чтобы не вызывать у него излишних подозрений и, естественно, начал город обходить. Город обошел, осмотрелся, понял — деловому человеку в зоне есть где развернуться.

Много времени помощник этого странного гения на меня не потратил.

— …Наш хозяин — изобретатель. Как вы, наверное, почувствовали, гениальный. Он даже свою физиологию изменил. Спит, например два–три часа в сутки и вполне свеж. Отдыхает однообразно: сауна и дешевые шлюхи. Может часами медитировать. В его ведомстве ряд исследовательских лабораторий. Самые разнообразные темы. Лично работает над теорией вероятностей. Близок к практическим результатом. Его формулы после публикации обрекут на смерть все казино. Сами понимаете, какая за ним охота. Но он и к угрозам относиться, как к игре. Просчитывает варианты, строит схему и нейтрализует любую угрозу, обращает ее на противника. Принцип бумеранга.

Он подумал, сказал:

— Я лично считаю его самоубийцей. Но ему не прикажешь. В общем, вам об этом тревожится уже не надо. Хозяин благодарен и велел о вас позаботиться. Я собрал информацию, так что знаю о вас почти все. Хотя мне ваше прошлое безразлично. Моя задача — помочь вам с настоящим и будущим. Сейчас вы с охраной вылетите на небольшой западный курорт. Там пока тепло, купаться можно. Отдохнете, от алкогольной зависимости избавитесь. А потом мы с вами займемся построением нормальной судьбы. Если захотите, конечно. Вопросы есть?

Вопросов было множество. Задал я почему–то самый глупый и ненужный:

— Как это вы за полчаса навели обо мне подробные справки?

— Что может быть проще. Вас еще при входе камеры слежения запечатлели. Ребята ввели ваш фейс в компьютер, пробежались по банку данных… Что–то по вашей прежней судимости, что–то у Гбешников еще в тот журналистский ваш период, что–то у воров, они теперь тоже информатикой не брезгуют, что–то у медиков… Короче, выкладывайте ваше киллерское снаряжение, а то в самолет не пустят, и в машину. Вам большая честь, полетите на личном самолете Хозяина.