— Я всегда знала. Я понимала. Достаточно было один раз посмотреть на него, когда вы переехали в тот дом, за больницей. С ним сразу все было понятно.

Сара, покачиваясь, приподнялась на локтях.

— Ты думаешь, «нормальный» — это плохо?

— Потише, девочки, — произнес Мак из темноты. — От марихуаны вы должны расслабляться, а не становиться стервозными.

— Я не стервозная, я только сказала, что с Крисом сразу все понятно. И с тобой тоже, Мак, — бросила Моника.

Он тихо и удивленно хмыкнул.

— Что ты имеешь в виду — со мной тоже?

Моника поерзала в темноте.

— О, я вижу тебя насквозь, мистер Золотая Задница, — ответила она с долей восхищения. — Ты собирался притащить сюда мою сексуальную подружку, напоить до беспамятства и трахнуть ее в летнем домике. Заботливый, любящий, такой чувствительный, мистер Новый Мужчина.

У Мака из горла вырвался обиженный стон. Кончик сигареты горел красным цветом, освещая его профиль.

Моника расхохоталась.

— Давай же, Мак, — сказала она, переворачиваясь на живот. — Скажи, что я не права.

Он промолчал.

В темноте Сара попыталась сфокусировать взгляд на его лице.

— Это правда? — спросила она. — Моника права?

Моника захихикала.

— Естественно, дорогая. Но не обижайся и не расстраивайся, ты должна быть польщена. Как думаешь, Мак?

Мак простонал и резко сел.

— Знаешь, Моника, ты иногда ведешь себя, как корова.

Крис не задернул шторы в спальне, подумала Сара. Ее разбудил солнечный свет, заполнивший комнату, и она замерзла: наверное, одеяло опять соскользнуло на пол. Она открыла глаза и заморгала.

— О боже, — мысленно произнесла она и сразу же повторила это вслух: — О боже, о боже, о… — Она резко выпрямилась.

Сквозь деревья, окружавшие летний домик Моники, пробивался солнечный свет. В какой-то момент вчера ночью она, Мак и Моника поднялись с травы и переместились на шезлонги. Моника все еще спала, обернувшись белой льняной скатертью; на Саре был смокинг Мака. Мак тихонько похрапывал. На нем была одна рубашка, тело покрыто капельками росы.

— Боже мой, — прохныкала Сара и выбралась из шезлонга, схватившись за запястье Мака. Забыв о строении человеческого тела, она вывернула ему руку, чтобы посмотреть на часы. — Дерьмо, дерьмо, дерьмо!

Моника поморщилась и приоткрыла один глаз.

— Доброе утро, люди. Какого черта здесь происходит?

Мозг Сары усиленно заработал. Крис сойдет с ума, Крис… и как же Мэтью, она должна была заехать за ним в одиннадцать! Сара почувствовала тяжесть в животе. Волна паники взорвалась где-то под солнечным сплетением, как пулеметная очередь. Она натянула босоножки на шпильке.

— Мне пора… мне пора. Уже полшестого. Черт возьми, уже полшестого. — Рот сам повторял слова.

От ее истерики проснулся Мак и приподнялся на локтях.

— Что с тобой? — невнятно промямлил он, потирая глаза.

— Все плохо, — ответила она, отчаянно борясь с пряжками на босоножках. — Уже полшестого, черт возьми!

Мак сморщил нос и повернул запястье, посмотрев на часы.

— О да. Точно. Хочешь, я отвезу тебя домой? — вежливо предложил он.

Сара вытаращилась на него.

— Ты что, совсем свихнулся? — выпалила она. И в полузастегнутых босоножках поплелась через лужайку. Сделав пару спотыкающихся шагов и утонув каблуками в мягком влажном мху, она сбросила туфли. — Дерьмо. — Подхватив туфли, она побежала к дому.

Картина внутри напоминала «Спящую красавицу». Повсюду спали гости, все еще в вечерних нарядах. У некоторых был такой вид, будто они уснули, где стояли, впав в какой-то таинственный транс.

— Полшестого, — ахнула Сара, выбежав сквозь стеклянные двери. Должно быть, это были волшебные слова, потому что, по мере того, как она лихорадочно носилась по дому, люди начинали просыпаться и потягиваться.

У двойных дверей в холле она на полном ходу врезалась в высокого лысеющего мужчину в безупречном фраке.

— Завтрак будет чуть позже, — произнес он очень вежливым голосом. — Желаете апельсинового сока? Можем по-быстрому смешать похмельный коктейль.

Сара отмахнулась, игнорируя его гостеприимство.

— Где моя машина? — запыхавшись, пролепетала она. — Мне очень нужно домой.

Он невозмутимо кивнул.

— Сию минуту. Какая у вас машина?

— «Гольф», — выпалила она. — Черный «Гольф» с детским сиденьем.

— Он припаркован у конюшен. Если пожелаете, я подгоню машину ко входу.