– Холодные.
– Он откусил кусок, и кровь закапала на тарелку.
– Они поджарили их, но это было давно, а затем, видимо, пихнули в холодильник.

– Мне жаль. Хочешь овсянки?
– Она взглянула на свою недоеденную порцию, более чем готовая поделиться. Бекка была голодна, но эта каша походила на переваренный клей.

Брон покачал головой.

– Береги силы. Доешь.

Он не предложил ей ни кусочка своего стейка, и ее плечи поникли. Она надеялась, что Брон поделится. Она бы скорее съела сырое холодное мясо, чем эту несъедобную дрянь.

– Ты устал? Мы можем лечь в кровать вместе.

Брон бросил на нее хмурый взгляд.

– Я посплю на полу. Ты ложись, если устала.

Злость вперемешку с болью охватили ее, и Бекка опустила взгляд.

– Я в порядке. Просто подумала, что ты устал. Постель твоя - я посижу на полу. Тебе нужен отдых.

Он сдал восемь образцов, и, пусть Брон и не человек, но она была уверенна, что даже он захочет спать после такого рода активности.

– Я привык к трудностям. Кровать твоя.

Она закрыла глаза и сделала пару неглубоких вдохов, чтобы сдержать слезы. Возможно, он возненавидел ее после того, что ему пришлось только что перенести. Она уж точно негодовала, если бы её связали и заставили достигнуть оргазма восемь раз, потому что кто-то хотел получить от нее образцы. Конечно, все не было бы настолько ужасно, если бы к ней прикасался Брон. Но все же он не она.

– Спи, Бекка.
– Тихо прорычал он.
– Овсянка не испортится.

Ну, конечно. Хуже эта овсянка стать уже не могла. Поставив миску на пол, Бекка легла на постель спиной к Брону и свернулась калачиком, борясь со слезами. Где, черт возьми, был ее отец с командой спасения? Почему они так долго копались, если могли отследить Брона? Правда, их сюда везли несколько часов, но ОНВ должны были отследить направление. Команду, наверняка, уже послали к тому времени, как их похитили, но пока она не появилась. Что, если проклятый маячок неисправен? Бекка отбросила эту мысль, даже не рассматривая.

Надежда удерживала ее от отчаяния и сумасшествия. В противном случае стерва-докторша получит достаточно денег, чтобы сбежать из страны. Продаст Брона и остальных троих Видов каким-нибудь извращенцам в Европе, после того, как выкрадет представителя приматов. И это станет для Бекки приговором. Они либо убьют ее сразу, либо оставят умирать здесь в клетке. Если её бросят, то ещё неизвестно, от чего она умрёт. От голода или от безумия, когда они кинут ее в темноте без всякой надежды. В любом случае для нее это станет настоящим адом. Вода у нее будет, благодаря шлангу, который протянули в клетку, чтобы мыть руки и лицо. Конечно, они могли убрать и его, если бы решили бросить ее здесь, когда уедут. Горячие слезы потекли по лицу, и Бекка шмыгнула носом. Она боялась и ненавидела этот страх. И то, что Брон замкнулся, только всё ухудшало. Он был паршивым напарником.

– Бекка?
– Сильная рука сжала ее бедро.

– Я в порядке.

– Вовсе нет. Посмотри на меня.

– Нет, - шмыгнула она.
– Это все эмоции. Я в порядке. Иди, доедай.

Он мягко зарычал и заставил ее перевернуться на спину. Открыв глаза, ей пришлось несколько раз моргнуть, чтобы сквозь слезы разглядеть Брона, склонившегося над ней так низко, что их носы почти соприкасались.

– Что не так? Тебе больно? Или это от голода? Ты должна больше есть.

– Мне страшно, - тихо призналась она.
– Они должны были уже нас найти. Но теперь я не думаю, что это случится.

На его лице не появилось и следа удивления, подтверждая ее мысль, что Брон уже думал о таком варианте. Это сделало ужасную возможность еще реальнее, вызывая новые слезы.

– Я умру здесь, но ты...
– Она обхватила его лицо ладонями.
– Ты можешь бороться. Ты ведь мог бы спастись, если бы они не использовали меня, чтобы командовать тобою, да?

Гнев блеснул в его глазах.

– Я не сделаю ничего такого, что поставит тебя под угрозу.

Она погладила его по щеке.

– Мы должны быть реалистами. Я - дочь военного и знаю, что иногда нужно пожертвовать одной жизнью, чтобы спасти остальные. У тебя появится хороший шанс на спасение, если застанешь их врасплох. В следующий раз, когда они придут за нами, притворись, что не собираешься сопротивляться и нападать. Выбирайся отсюда. Ты сможешь спастись, и, возможно, спасешь и остальных Видов. Им понадобится время, чтобы организовать вашу перевозку в другое место, и вы нужны им живыми, чтобы получить свои деньги, тогда как я - пешка с ограниченными возможностями.

– Бекка, - прорычал он.

– В этом есть смысл, и мой отец всё поймёт. Передай ему эти слова, когда выберешься отсюда. Мы по уши в дерьме, и оба это знаем. Неужели ты хочешь закончить свою жизнь где-то в Европе, в месте, которое может оказаться намного хуже этой адской дыры? Они хотят использовать тебя и остальных для рождения младенцев, которые будут проданы на черном рынке. У них есть шпион в Хоумлэнде, и они планируют похитить одного из Видов-приматов. Брон, ты не можешь этого допустить. А я умру в любом случае. Они не станут держать меня при себе. Во мне нет ничего особенного. Я нужна им только для того, чтобы ты не сопротивлялся. Они тебя усыпят, заберут от меня, и я - труп. Точка.

Он сжал ее руки чуть ли не до синяков.

– Ты очень особенная, и я не позволю тебе умереть ради своей свободы или свободы тех других мужчин.

– Брон, они - твой народ. Твои люди. Ты должен их спасти. Ты единственный, кто может это сделать.

– Мне все равно.
– Он наклонился вперед, гневно сверкая глазами, пока их носы не соприкоснулись.
– Я не позволю тебе умереть.

Слезы застлали Бекке глаза, и она зарылась пальцами в его волосы.

– Ты сильный и потрясающий, если тебе этого еще никто не говорил. Но сейчас ты должен поступить так, как нужно.