Тесс взяла у нее из рук трубку и положила ее на рычаг.

— Ты устроила для меня эту работу. И спасибо тебе за это. Позволь мне теперь делать эту работу. Так, как я считаю нужным, — твердо сказала она.

Но Уитни было не так-то просто обидеть.

— Ну, хорошо, хорошо, — с легкостью согласилась она. — Я просто хотела чем-нибудь помочь. Я бы пригласила тебя на ланч, но на сегодня у меня назначена игра в сквош со Стерлингом. Если, конечно, ничего не отменится в связи с последними событиями.

«Возможно, подозрения Колин Реганхарт не так уж и безосновательны», — пришло в голову Тесс. Она была удивлена, ощутив что-то похожее на укол ревности.

— Пытаешься добиться назначения в Японию? Или чего-то большего?

— Япония — это и есть то самое большее. А я стараюсь использовать все возможные варианты. К счастью, Стерлинг гораздо лучше меня играет в сквош, особенно когда у него не болит спина или запястье, так что мне не составляет особого труда ему проигрывать. Да и не так обидно.

После того как Уитни вышла, Тесс досчитала про себя до десяти, затем открыла телефонную книгу и нашла код Сан-Антонио.

Тесс понадобилось не меньше часа, прежде чем она нашла человека, который мог бы поделиться информацией о Розите Руиз. Им оказался помощник редактора, занимающийся вопросами стажировок студентов, в том числе и Розиты Руиз.

— Эдвард Салдивар, — представился он. Мужчина говорил с легким акцентом, который он явно старался свести к минимуму, даже англизировав для этого свое имя, в отличие от Розиты, намеренно четко произносившей согласные.

— Меня зовут Тесс Монаган, я занимаюсь проверкой данных Розиты Руиз. Она указала ваш контактный телефон.

Чтобы потянуть время, Салдивар принялся насвистывать какую-то мелодию. Наконец он произнес:

— Мы можем предоставить информацию о должности, которую занимал интересующий вас сотрудник, и период трудоустройства, но не более того.

— Но это не совсем то, что мне требуется.

На этот раз Салдивару потребовалось немного больше времени, чтобы собраться с мыслями.

— Я вас понимаю, но в свете недавних судебных процессов, устроенных, скажем так, недовольными служащими, было решено, что компании должны выработать единую политику предоставления информации во избежание возможных обвинений в клевете или искажении фактов. Кроме того, Розита ушла из газеты полгода назад и теперь работает в какой-то газете в Балтиморе. Почему бы вам не позвонить им?

— Потому что я звоню по их заданию. Из офиса этой самой газеты в Балтиморе. В этом случае вы можете предоставить интересующую меня информацию?

— Но мы…

— Да, я помню, мистер Салдивар: только должность и период работы. Но мисс Руиз знает, что я собиралась звонить вам, — Тесс посчитала, что эта ложь не может никому навредить. — Поэтому вы можете рассказывать о ее работе в газете, не боясь судебного процесса. Она освещала чемпионаты младшей бейсбольной лиги, верно?

— Она проработала у нас полтора года и, уволившись в прошлом октябре, устроилась на работу в балтиморскую «Бикон-Лайт».

— Я полагала, что стажировка длится два года. Почему Розита уволилась раньше?

— Вообще-то это нехарактерно для наших стажеров — уходить на должности штатных корреспондентов в другие газеты до окончания срока их стажировки. Розита подала заявление об уходе первого октября, после того как убедилась, что в «Бикон-Лайт» готовы взять ее в штат корреспондентов. Это большая газета, и там ей платят гораздо больше. Мы были искренне рады за нее. Удачного вам дня, мисс Монаган.

Было уже почти семь часов вечера, когда Тесс вышла из здания «Блайт». От долгого сидения ныли плечи и спина, каждое движение отдавалось головной болью. Действительно, сидеть без дела было крайне тяжело, и после звонка в Сан-Антонио, не давшего никаких результатов, Тесс убивала время, оставшееся до конца рабочего дня, раскладывая на компьютере пасьянс. Из чистого упрямства она задержалась дольше времени, установленного Реганхарт, забыв, что ей придется дойти пешком до офиса Тайнера, возле которого она оставила свою машину. Ко всему прочему, «Блайт» не предоставила ей места на парковке, а охранники заявили, что сотрудники не имеют право пользоваться стоянкой для посетителей.

Пытаясь защитить лицо от резкого, влажного ветра, Тесс шла через пустынные кварталы Лексингтона, построенные в семидесятых годах, когда считалось, что огромные гипермаркеты, возведенные в пригороде, помогут улучшить экономическую ситуацию в городе. Теперь единственные оставшиеся в этом районе магазины — сеть магазинов распродаж и лавочек с дешевой одеждой — закрывались в пять вечера одновременно с государственными учреждениями.

Она переходила Парк-авеню, когда заметила машину коричневого цвета с проглядывающими кое-где пятнами бледно-розовой краски. Перекрашенная машина внезапно развернулась на улице с односторонним движением, — Тесс услышала, как взвизгнули тормоза, — затем снова резко повернулась на сто восемьдесят градусов и продолжила движение уже в правильном направлении. Центр Балтимора с множеством улиц с односторонним движением частенько приводил в замешательство приезжих автомобилистов.

Пройдя по улице два квартала, Тесс свернула на улицу Святого Павла и пошла к площади. Та же машина проехала мимо нее, направляясь в противоположную сторону. Снова послышался скрип тормозов, и машину сильно занесло на скользкой дороге. Но даже в это позднее время движение на проезжей части было слишком оживленным, чтобы автомобиль смог проехать против движения. Она обернулась, наблюдая за машиной, свернувшей влево на ближайшем перекрестке. И тут Тесс испугалась по-настоящему. Она решила, что это вполне могли быть те типы, озабоченные поисками больницы какого-то Джо, но просто они сменили автомобиль.