– Разве она больше не встречается с Уступсом?

– Последнее время она его избегала.

– Избегала – или не встречалась из–за того, что жила в Пиекрастес?

– Избегала. И, кажется, даже опасалась его.

– Давно она работает в санатории?

– Два месяца. Мне так и кажется, что нить ко всему этому непонятному делу – где–то совсем близко.

– В санатории?

– Да. За ним надо очень внимательно наблюдать.

– А где сейчас Уступе?

– С ума сходит, из кожи вон лезет, разыскивая Лиесму. Полреспублики исколесил на своей телеге. Автомобильное начальство в расстройстве: нет ни машины, ни шофера, ни плана.

– Не игра ли это?

– А черт его знает. Каша заваривается все круче. Только бы не стала подгорать. Не знаю, как ты, а я за это нераскрытое преступление схлопочу подзатыльник. А тут еще эта Лиесма…

– Что ты советуешь?

– Съездим вместе в санаторий. Я там уже возился, сколько мог. Но может быть, ты свежим глазом…

– Обожди, Улдис, – отмахнулся Розниекс. – Не лезь на стенку, а то ты сегодня словно белены объелся. Присядь, и подумаем. У Паэглите, наверняка, есть какая–нибудь подруга. И она, наверное, знает, где ее искать. Хотя бы та же Эдит Мелнсила.

– Мелнсила и сама встревожена и думает, что Лиесму арестовали. Я вчера познакомился с этой дамой поближе. Махровая спекулянтка. Скупает и перепродает контрабандные ценности. Но делает это чужими руками. Лиесма – ее ближайшая подруга.

– А что у них общего с Зиедкалнс, с магазином?

– Совершенно ничего. Заколдованный круг. Ищем одно, находим совсем другое.

На листе бумаги Розниекс рисовал круги и вписывал в них имена.

– Смотри. Зале, Канцане, Пуце, убитая Зиедкалнс, ее бывший муж Виктор, ну еще Вершинин – с одной стороны. Уступе, Паэглите, Мелнсила – с другой. Что их связывает?

– Только то, что Зиедкалнс была сшиблена машиной Уступса.

– И еще странная дружба Лубенса с Ромуальдом. Думай, думай, голова, шапку купим.

– Думаю.

– И что?

– Вчера вечером, проголодавшись, зашел в рижский вокзальный ресторан. И знаешь, кого я там увидел?

– Откуда мне знать.

– Зале, вместе с Пуце и Канцане.

– Что удивительного?

– Ничего – если бы за их столик не сел инженер Лубенс.

Улдис помолчал, ожидая реакции друга.

– Гм, – проворчал Розниекс. – Надеюсь, они тебя не заметили?

– Лишний вопрос. Мне очень хотелось узнать, о чем они там совещаются, но никак не получилось, к сожалению.

Отойдя, наконец, от двери, Улдис заметил на столе изрезанные фотографии.

– Новая методика колдовства?

– Да нет, старая, но освеженная. Вот Ромуальд. Стабиньш взглянул поверх плеча Розниекса.

– Похож. Почему ты волосы и шею обрезал?

– Чтобы резче выявить черты лица. А вот Ольга Зиедкалнс, – он положил рядом другую фотографию. – Похожи?

– Ни малейшего сходства.

Взяв ножницы, Розниекс разрезал фотографии на пять частей, отделив лоб, глаза, нос, рот, подбородок.

– Теперь дальше. Заменим им глаза. Подходит?

– Нет.

– Рот?

– Тоже нет.

– То есть, лицу Ромуальда не свойственна ни одна черта его матери.

– Может быть, он в отца?

– Пробовал. Тоже ничего не выходит. Комбинировал лица отца и матери. Но ничего похожего на Ромуальда не получилось.

– Улдис разогнулся, потер затекшую спину и сел на табуретку в углу.

– Иногда дети выходят в деда или бабушку.

– Бывает, – согласился Розниекс, – но что–то от родителей все–таки должно быть. Я изучил фотографии Ромуальда в различных возрастах, но без толку. Я уже давно заметил, что он не похож на родителей, а сейчас решил проверить основательно.

– На кого же он похож?

– Знаешь, на кого? На Вершинина немного: нос, подбородок.

– Вот так номер! – вскочил на ноги Улдис.

Розниекс усмехнулся.

– Сходство еще не означает родства. И мой метод не имеет научного обоснования. Самодеятельность!

– Тем не менее, она наводит на размышления.

– Не на размышления, но на действия. Придется изучить биографии всех наших персонажей с самых пеленок. Всех подряд, с Ромуальда до Пуце. Установить, чьи пути пересекались, когда и как.

– Не знаю, – пробормотал Улдис, вновь усаживаясь на табуретку и вытягивая ноги. Он понял, что заниматься этой работой по милости друга придется ему. – По–моему, это напрасный труд. Лучше копнем глубже в магазине. И я же должен найти Паэглите! – вдруг вспомнил он.