Капли дождя громко стучали по серому асфальту словно выбивая какой-то знакомый мотив, грустной песни. Окно запотевшее от холодного дыхания дождя казалось поверхностью замёрзшей реки. Она написала на нём его имя. Она всегда так делала, чтобы снова почувствовать его рядом. Он был теперь далеко. Если потом согреть окно тёплым дыханием то можно увидеть его имя снова и мысли о нём оживут в который раз. Он улыбался ей с фотографии на стене и взгляд снова и снова говорил ей, что он никогда не вернётся. На улице было темно. Тучи затмившие солнце хмурились и не хотели делиться светом с людьми. Она вздохнула и снова подумала о нём будто он мог спасти её от тоски, гнетущей её по ночам. Она подошла к окну. Дождь всё ещё пел ту самую грустную песню, которую она не помнила, а может не хотела вспоминать. Она вспомнила как он сидел на берегу моря и писал её имя на мокром песке на разных языках, которые знал и улыбался ей. Волны смывали слова, а он писал их снова. Как жаль, что его нет рядом. Серый асфальт был рад дождю и играл с ним как с ребёнком. Скоро дождь прекратиться и она пойдёт на берег и напишет его имя на мокром песке, чтобы снова его вспомнить, а потом снова забыть его уже навсегда.

Он бесцельно гулял в парке без единой мысли в голове, прислушиваясь к шелесту жёлтых осенних листьев у него под ногами когда вдруг неожиданно увидел её. Она неподвижно сидела на одинокой скамейке, уставившись на дерево и казалась очень несчастной. Грусть делает людей красивыми — подумал он и ему захотелось поговорить. Сигарета, медленно догорающая в её правой руке, казалось вот-вот обожжёт её нежную кожу. Он совсем забыла про неё. Он сел рядом с ней и сказал:

— Можно мне сигарету?

Она не ответила и лишь протянула ему полупустую пачку с зажигалкой внутри. Он закурил. Она продолжала молчать, не замечая его. Они молча сидели думая о своём пока она не поднялась и немного колеблясь тихо сказала:

— Пойдёшь со мной?

Он швырнул догорающую сигарету в сторону и пошёл за ней, словно знал её много лет. На мгновение всё остановилось и перестало существовать. Мир словно умер или может быть только родился.

В её квартире пахло сигаретами и свежим кофе. Он любил этот запах. Её кожа пахла зелёнными яблоками и напоминала ему детство. Он думая об этом, лаская её послушное тело. На минуту ему показалось, что он сбежал от всех, себя, людей и одиночества, растворившись в её страсти, наполнив свою жизнь её запахом. Но в самом затаённом уголке души он знал, что это иллюзия. Она тоже о чём-то думала, глядя в потолок так ни разу и не улыбнувшись. Она тоже боялась одиночества, боялась плакать по ночам и проснуться не найдя никого рядом. Боялась стихов, романтики, книг и оперы. Потому что ей было не с кем разделить впечатления.

Он поднялся с постели и стал неуклюже натягивать одежду. Она ничего не говорила. Просто смотрела на него. Зачем удерживать то, что тебе не принадлежит. Человеческая жизнь состоит из кусков, отрывков чувств и разных историй, которые не могут быть вместе. В одном из этих кусков никогда не возможно остаться на всегда. Она смотрела как он оделся, как направился к двери неуверенным шагом, пытаясь убедить себя в правоте этого поступка, а потом обернулся и улыбнулся ей грустной улыбкой.

— Как тебя зовут? — спросила она.

— Не важно, — тихо сказал он.

Он тихо лежал рядом с ней слушая как бьётся её сердце и наблюдая как еле заметно поднимается и опускается её грудь. Её волосы разметались по подушке и руки были разбросаны в разные стороны. Она всегда беспокойно спала. Её правая нога была полусогнута в колене и под белой простынёй, прикрывающей её стройное тело казалось безупречной. Ему захотелось взглянуть на неё и он осторожно стянул с неё простынёй. Она шевельнулась и он затаил дыхание, испуганный тем, что разбудил её. Но она лишь повернула голову в другую сторону и продолжала спать. Он видел её тело тысячу раз и уже почти перестал находить его прекрасным. От этого становилось грустно. Он хотел прикоснуться к её коже и разбудить её, но не мог пересилить страх потерять прелесть этого мгновение. Она была красивой когда спала. Он мог смотреть на неё часами. Он придвинулся ближе и продолжал слушать её размеренное дыхание, лёжа на боку, подпирая голову ладонью. Он не хотел, чтобы она просыпалась. Видеть как просыпаются рядом с тобой и наслаждаться этим можно только однажды. В первый раз. Это чувство остаётся в сердце каждого очень на долго. Но после этот момент теряет своё очарование и лишается смысла навсегда. Тайна её сна уже давно была разгадана им и он не хотел видеть её глаза открытыми. Она улыбнулась. Наверное что-то видела во сне. Интересно что, Он смотрел на неё и думал о прошлом. Она казалась такой беззащитной, тонкой, утонувшей в море его страсти, измученной испытанием его силы воли, покорённой очарованием его зелённых глаз. Как жаль, что он не любит её впрочем как и всех вокруг, отвергая реальность мира. Его миром были его ощущения и его сны, в которых всё подчинялось его законам. Он устал смотреть на нею и его глаза раздражала белизна её кожи. Он отвернулся и неожиданно столкнулся с собственным отражением в зеркале. Зеркало — ярчайшее доказательство человеческой глупости. Отражение — не реально. Мы видим лишь то, что желаем., не задумываясь о том, кто мы на самом деле. Он смотрел на своё отражение, изучая его. Чем больше он смотрел на себя, тем больше ему нравилось то что он видел и в нём снова оживало уснувшее на мгновение желание покорять и завоёвывать. Однажды он сделал её своей и теперь она больше не была ему нужна. Неожиданно его поразила мысль убить её и положить конец этой истории. Он снова повернулся к ней. Она всё ещё была красивой, но только во сне. Он хотел запомнить её такой, спящей с разметавшимися волосами. Вокруг воцарилась такая тишина, что казалось, будто всё умерло, оставив миру одни сомнения в своём нелепом существовании. Сейчас он мог даже слышать пульс земли. Но вокруг всё казалось таким нереальным. Ему хотелось унести с собой счастье этих минут, стать вечным. Ему стало тоскливо. Она менялась у него на глазах. Она старела и теряла свою красоту. Ему стало страшно. Он медленно протянул руки к её хрупкой шее и сдавил ей горло. Она так и не открыла глаза и лишь билась в предсмертных судорогах и через минуту затихла. Теперь всё было правильно. Она останется прекрасной навсегда. Осталась навечно невинной и принадлежащей только ему в его мире снов, в его игре в жизнь.