— Не обижайся, если они что-нибудь не то ляпнут, это явно будет не со зла, — попросила она Като.

— Единственное “не то” — это если мне скажут, что нам нельзя встречаться, — заметил он.

— За это не беспокойся, они этого никогда не скажут, — заверила его Бригид.

— Тогда не о чем волноваться, — ответил он.

Като вышел встретить гостей в коридор. Высокий, красивый, с невероятно располагающей улыбкой.

— Мистер и миссис Данн! — воскликнул он. — Рад познакомиться. Хорошо, что вы наконец добрались до нас.

— И нам приятно, Като. — Нора чмокнула его в щеку, Айден пожал руку. Бригид замерла в дверях, сияя от счастья.

С официальной частью было покончено, все сели за стол.

За обедом у всех, кроме Като и Айдена, в бокалах было вино. Айдену и себе Като налил минеральной воды, пошутив, что должен же кто-то завтра остаться со светлой головой. Тони звякнул вилкой о бокал и сказал, что Грэни хочет сообщить им новость. Бригид испугалась, как бы ее сейчас не попросили в очередной раз посодействовать с банком, ей не хотелось на первом семейном сборище производить на Като впечатление своими успехами. Айден решил, что Тони и Грэни собрались перебраться в другую школу или в другой город. Нора прикинула, что им, наверное, сейчас предложат съездить за границу, чтобы отпраздновать день рождения Айдена. Ей этого не хотелось, Айден еще слишком слаб.

Когда новость наконец прозвучала, маленький дом содрогнулся от радостных возгласов и восклицаний. Все одновременно что-то кричали и обнимались.

Лучше всех высказался Като, незаметно смахнув слезу с глаз:

— Теперь я уверен, что вы приняли меня в свою прекрасную семью, раз позволили присутствовать в такой важный момент.

Грэни благодарно улыбнулась Тони. Он оказался абсолютно прав, прав во всем. Конечно, если бы отец согласился оставить школу… Но тогда он зачахнет. Господи, скорей бы все уже закончилось. Все равно ведь рано или поздно придется уходить, лучше уж сразу.

Ей не пришлось ждать долго. Когда стихли радостные возгласы, посыпались вопросы. Как они узнали, сколько недель, когда должен родиться ребенок, кого ждут — мальчика или девочку. И тут вдруг Нора спросила:

— Ты собираешься оставить работу, Грэни, чтобы сидеть с ребенком?

— Я собираюсь уйти в декретный отпуск, а потом, разумеется, вернусь обратно, — безмятежно ответила Грэни.

— Как вернешься? А ребенок? — поразилась Бригид.

— Буду забрасывать его по утрам к тебе в агентство, можешь зарегистрировать его под буквой “Б”, — рассмеялась Грэни.

— Зарегистрируем, не проблема, но ведь надо как-то решать вопрос.

— Мы думали найти какого-нибудь художника или писателя — им же нужно работать в тишине и покое, а заодно пусть дают ребенку бутылочку с молоком и меняют памперс… Думаю, желающие найдутся.

— Богемная публика довольно ненадежна, — озабоченно усомнился Айден.

— Ну, пусть не поэт и не художник, пусть преподаватель, скажем, который дает частные уроки…

Лицо Айдена окаменело.

— Нет, Тони, — твердо сказал он.

— Выслушайте меня. Вы бы оказали нам двойную услугу, вытащив нас не из одной дыры, а сразу из двух. Мы бы могли со спокойным сердцем уходить на работу, зная, что наш ребенок под вашим присмотром, — проникновенно начал Тони.

— И мне не придется каждый раз наводить тут марафет ради воскресного обеда… — слегка невпопад встряла Грэни.

— В вашей школе многим ученикам нужны именно индивидуальные занятия, — добавил Тони.

— Я могу давать их в школе. Я могу задерживаться, сколько потребуется.

— Нет, Айден, это же дети, они устают и боятся этого хулиганья, они просто не высидят допоздна и сбегут вместе со всеми. А так мне еще и за них не придется волноваться.

— Очень изящный ход, Тони, но нет.

— Папа, ну подумай обо мне, кому еще я могу доверить ребенка и при этом не сходить с ума от беспокойства? Сам посуди, это же беспроигрышный вариант. Тебе платят за обучение детей, которым необходимы дополнительные занятия, наш ребенок получает общение с такими прекрасными людьми…

— Спасибо, но я же сказал — нет, — посуровел Айден.

— Синьора, а вы что скажете? — повернулся Тони к Норе.

— Я скажу то, что скажет Айден, — просто ответила она.

Тони растерялся.

— Не хочу ни на кого давить и ни на чем настаивать, а что скажет Като?

Като внимательно посмотрел на каждого из присутствующих.

— Глава семьи волен поступать так, так считает нужным, и элементарное уважение требует, чтобы никто не мешал человеку принимать решения самостоятельно, — произнес он.