— О том… Мира, я же знаю, что ты меня не любишь, из-за этого и сбегала. Но дай мне шанс, и я добьюсь твоей любви!

Он сейчас о чем? Я даже своей жизни для него не пожалела. А он сейчас говорит, что я его не люблю… Что за бред он несет?

— Демьен! Ты совсем уже или только немного того? — начала распаляться я, бросая его руку и начиная обретать видимость. Тимка, сидя у меня на руках, делал вид будто его нет.

— Мира, я в своем уме, я тебя действительно полюбил, сам не заметил, как это произошло и почему это произошло так быстро, и я прошу лишь о шансе. Не отталкивай меня.

Все, порву Карфороса, этот нынешний мир сводит меня с ума!

— Пойду, разведаю обстановку, — оповестил нас Тимка. Демьен лишь кивнул ему головой, они настолько стали понимать друг друга, я на это лишь улыбнулась. Хорошо, что он оставляет нас вдвоем, нам это не помешает. Сама же продолжила разговор с любимым нелюдем.

— Демьен, поверь, тебе не нужен никакой шанс.

— Мира…

— Не перебивай, — я быстрым шагом подошла к нему, взяла рукой его рубашку и потянула на себя, давая понять о том, чтоб он наклонился. Он сначала вопросительно на меня посмотрел, но все же поддался. Я, не теряя времени, его поцеловала. Боже, как же я скучала по его губам. Он незамедлительно ответил, обхватывая мою талию и с силой прижимая меня к себе. Не ослабляя свою хватку, он начал осыпать поцелуями мое лицо, шею.

— Мира, я тебя больше никогда не отпущу, ты только моя, никому не отдам…

— И не нужно, Дем, я сама теперь от тебя ни ногой.

— Значит, теперь ты будешь моей?

— Только твоей.

Он подхватил меня на руки и закружил. Я никогда не была такой счастливой.

Наступало утро, Демьен не выпускал меня из рук. Тимка вернулся, сказав, что все в округе чисто, и ушел опять, вроде поохотиться.

— Мира, может ты мне объяснишь, от чего мы бежим? Поверь, все решаемо, я смогу тебя защитить от всего.

— Дем, я еще сама все до конца не знаю, но знаю одно, что во всей сложившейся ситуации виноват твой дядя.

— Карфорос? Сомневаюсь…

— Дем, это факт, в котором сомневаться не стоит.

— А доказательства?

— Тебе их мало? Тебя пытаются убить!

— Но это не новость, и раньше пытались.

— Но раньше им это не удавалось.

— Это да, расслабился я.

— Нет, это не ты расслабился, а кое-кто воспользовался ситуацией и провернул гадкую партию. Теперь твой отец и моя подруга в божественном лабиринте, ты потерял свою божественную регенерацию, друзья меня возненавидели, и мы проиграли войну. Так не должно было произойти, Дем, не должно!

— Успокойся, я уверен, мы что-нибудь придумаем. Главное теперь ты со мной, и больше нас никто и ничто не разлучит, а с остальным мы справимся.

— Мы должны освободить твоего отца, и ты должен будешь выступить против дяди.

— Мира, я не смогу, теперь у меня тело как у смертного, вряд ли мне удастся против него выстоять.

— У нас нет выбора, мы должны так поступить, иначе мир погибнет. Мы выстоим, вдвоем обязательно сможем.

— Я так понимаю, что у тебя уже созрел план, — начал улыбаться Демьен.

— Можно и так сказать, — у меня действительно в голове образовались кое — какие наброски плана, и я собиралась его осуществить. Главное, что со мною рядом Дем, а остальное как-нибудь разгребу, не впервой.

А план был таковым: я взывала к Карфоросу, соглашаясь на сделку, так как хочу увидеть подругу и Верховного. Он меня к ним отправляет, а Демьен в это время собирает преданных, действительно преданных ему нелюдей и ждет моего возвращения. Я пытаюсь вытащить в это время из лабиринта его отца и мою подругу. Когда вытащу их (я даже не сомневаюсь что вытащу, если придется, то по кирпичикам этот лабиринт разберу), то мы втроем отправимся к Демьену. И тут ударим по Карфоросу, вызвав его на поле боя, тем же методом, так сказать, для получения моей силы. Ну, в общих чертах, как-то так. Когда о моем плане узнал Демьен, то он категорически его забраковал.

— Мира, я против, я тебя туда одну не отпущу!

— Я буду не одна! Там же твой отец и моя подруга! — пыталась я ему втолковать свою точку зрения.

— Нет, Мира, и точка, я не позволю.

— Дем, позволь заметить, что я пока еще тебе не жена, ты не можешь мне ничего запрещать!

— Зато могу тебя запереть в своем замке!

— Не получится, меня все двери и замки боятся.

— Мира!

— Дем, да все будет хорошо, ты должен в меня верить!

— Да я верю, но я за тебя же непутевую переживаю, к тебе же неприятности так и липнут.

— Но я, как видишь, до сих пор жива. Все будет хорошо, обещаю!

— Я об этом пожалею…

— Нет, обещаю, я их вытащу и вернусь к тебе живой.

Он меня вновь поцеловал со всей страстью, мы долго не могли оторваться друг от друга, но нас прервал голос Тимки.

— Живноусть, как будто вымеурла, ничего не удаулось поймать.

— Ничего, Тимка, я уже начинаю привыкать к голоданию.

— Обещаю, как только все закончится, тебе этого больше делать не придется, — улыбнулся мне Демьен.