Леня поднес аппарат к уху и твердым, уверенным голосом, который должен был произвести должное впечатление на клиента, произнес:

– Слушаю вас!

– Только на вас я надеюсь! – выпалил незнакомый женский голос. – Только вы можете меня спасти!

Леня помрачнел: он не слишком любил женщин-заказчиц и считал их особами непредсказуемыми и ненадежными. Не говоря уже о том, что ему было не по душе, когда к нему обращались в возбужденном и расстроенном состоянии: заказчик должен обдумать свое поручение, принять взвешенное решение и только тогда обращаться к специалисту высокого класса, каким Леня не без основания себя считал.

– Кто посоветовал вам обратиться ко мне? – осторожно спросил он.

В ответ дама назвала имя весьма уважаемое в тех кругах, где вращался Леня. Это был человек умный и осторожный, он не стал бы впутывать Маркиза в темную историю. Его рекомендации Леня вполне доверял.

– Вы знаете мои расценки? – задал он следующий вопрос, все еще смутно надеясь отбиться от заказа.

– Деньги не имеют значения! – без раздумий ответила клиентка.

Маркиз вздохнул и предложил встретиться на следующий день в небольшом загородном ресторане.

– Я очень прошу, давайте встретимся прямо сейчас, – взмолилась заказчица. – Это вопрос жизни и смерти!

Леня вздохнул и согласился, хотя такой поворот дела ему понравился еще меньше. Маркиз очень не любил вопросы жизни и смерти и предпочитал безопасный отъем произведений искусства или драгоценностей.

Ресторан, в котором они с заказчицей условились встретиться, находился в тридцати километрах от города, на самом берегу Финского залива. Леня оставил машину на шоссе и последние двести метров прошел по вьющейся среди сосен тропинке. На вершине песчаной дюны стояло легкое здание из металла и стекла. Леня сел за столик на открытой террасе, над которой нависал бетонный козырек, надел черные очки, чтобы глаза не слепило солнце, отражающееся от глади залива, и огляделся.

На пляже было малолюдно – море не прогрелось, пляжный сезон пока не начался. Не говоря уже о том, что в этом месте берег был каменистым и не особенно подходил для любителей раннего загара. Только несколько особенно упорных любителей балтийского солнца разлеглись на камнях у самой кромки прибоя, и еще парень в джинсах и бежевой бейсболке выгуливал красивого бежевого ретривера. Он бросал псу короткую палку, ретривер заходился лаем, мчался за палкой и приносил ее хозяину. Похоже, обоим это нисколько не надоедало.

Возле Лени появился вежливый официант. Леня заказал кофе-эспрессо и продолжил осмотр местности.

Погода была прекрасной, на горизонте виднелись контуры Кронштадта, и можно было различить купол знаменитого собора. Маркиз вспомнил, как его бабушка когда-то говорила об особенно прозрачном чае: «Кронштадт видно».

Ресторан по дневному времени тоже был пуст, только за соседним столиком сидела семья – молодые родители и капризный ребенок лет пяти. Мальчишка то и дело хныкал, чего-то требовал у родителей, в общем, всячески портил им жизнь. Леня хотел пересесть за другой столик, подальше от нарушителя спокойствия, но передумал – с того места, где он сидел, идеально просматривались все подходы к ресторану.

Официант принес чашечку горячего кофе и непременный стакан с холодной водой. Леня пригубил кофе, откинулся на спинку стула и снова принялся наблюдать за ретривером.

Когда пес принес палку хозяину в четырнадцатый раз, Маркиз взглянул на часы.

Назначенное им время встречи давно уже прошло.

Леня допил кофе и сделал официанту знак принести счет. Ждать сверх условленного времени больше пяти минут он считал недопустимым и сейчас задержался только из-за хорошей погоды и покоя, каким все здесь дышало. Семья с ребенком покинула ресторан, и стало совсем тихо. Официант положил на стол чек в кожаной папочке и безмолвно удалился. Леня открыл папку, чтобы вложить купюру. Случайно он бросил взгляд на чек и вдруг заметил поверх отпечатанных цифр несколько косо написанных от руки строчек.

«Извините, я не смогла прийти, – разобрал он не без труда: буквы были неровные, с сильным наклоном. – Это было опасно. Встретимся в субботу в час дня на Серафимовском кладбище, возле камина на Тверской дорожке».

– Что за тайны мадридского двора? Какой еще камин на кладбище? – недовольно пробормотал Леня и сделал знак официанту.

Тот стремительно приблизился, слегка склонился и спросил:

– Вы чем-нибудь недовольны?

– Я всем доволен. – Леня сунул в руку официанта крупную купюру. – Я только хочу знать, кто это написал.

Он протянул чек с нацарапанной запиской.

– Это чек, его пробили на кассе, – начал официант, но сразу осекся.

– Я о том, что здесь написано. – Леня пристально взглянул на официанта. – Где эта женщина?

– Не понимаю. – Официант действительно выглядел растерянным. – Никто, кроме меня…

Вдруг лицо его перекосилось от ужаса.

Он смотрел на то, что происходило за Лениной спиной, и пытался что-то выговорить, но у него не выходило. Маркиз стал поворачиваться, но тут у него над головой раздался громкий треск.