Лола дернулась под руками Розы.

– Деточка, не пугайтесь! Яда там немного, но он очень активный, ваша кожа станет нежной, как у младенца, и гладкой, как шелк! Так что, давать ваш номер тем двоим?

– Зачем же сразу двое? – процедила Лола, не разжимая губ. – Что мне, на зиму их заготавливать?

Роза вежливо посмеялась и объяснила:

– Понимаете, они на разный вкус. Один очень богатый, недавно развелся и сейчас как раз свободен. Уверяю вас, этим нужно пользоваться. Но должна вас предупредить: он противный. Знаете, большие деньги кружат голову. – Роза взмахнула рукой и уронила на пол комок серо-бурой субстанции, которую наносила Лоле на лицо. – А второй…

– Бедный, что ли? – успела спросить Лола.

– Молчите! – приказала Роза, – а то маска плохо ляжет! Второй не бедный, бедного я бы вам не предложила, вы меня знаете, но и не такой денежный, как первый. Хотя вы и сама женщина не бедная. Но этот второй никогда не был женат, что, несомненно, говорит в его пользу.

«Я бы на ее месте не стала на этом настаивать, – подумала Лола. – Если ни одной женщине не понадобился обеспеченный нестарый мужчина, стало быть, он или урод, или с большими странностями, или у него злобная мамаша, которая отваживает всех женщин, потому что сыночек нежно любит только ее».

– Разумеется, у этого второго может быть подводная часть айсберга, но вы легко сможете прощупать ее при встрече! – с жаром уговаривала Роза. – Деточка, соглашайтесь! Только ничего не говорите, просто закройте глаза!

И Лола подчинилась.

– Вот и славно! – расцвела Роза. – Сейчас пойду им позвоню, а вы пока отдыхайте.

Она прикрыла Лолу пледом и снова включила музыку.

«Наверное, она права, – сонно думала Лола. – Роза терпеть не может, когда что-нибудь пропадает даром. А со мной, как она считает, именно это и происходит. Годы идут, а в жизни никакого прогресса. Сижу, как сидела, со зверями и Ленькой, а он иногда умеет быть таким утомительным. И совершенно никакой личной жизни. Одна радость – Пу И. Кстати, как он там?»

Песик породы чихуахуа – Лолина радость и счастье – обычно оставался дома, когда она отправлялась в салон красоты. Не то чтобы боялся выходить на люди, совсем наоборот, он очень любил посещать с Лолой разные публичные места – кафе, рестораны, торговые центры. Однажды Лола даже взяла его на показ мод. На публике Пу И чувствовал себя как дома, даже слишком свободно, как утверждал Леня Маркиз. Лола, конечно, с негодованием отвергала любую критику в адрес Пу И, но в глубине души не могла не признать, что Леня прав: песик ужасный задира и хулиган. Сегодня тоже, конечно, нужно было оставить его дома, но Ленька с утра куда-то испарился, а Пу И, заметив, что Лола собирается уходить, так раскапризничался, что пришлось взять его с собой. Что делать, Лола ни в чем не может отказать любимой собаке!

Сейчас она подняла голову, насколько позволяла маска, и прислушалась. Ничего не вышло: дверь была плотно закрыта, да еще эта музыка… Лола покрутила головой, и ей показалось, что сквозь томные звуки саксофона она различает обиженный лай.

Песика она оставила у стойки администратора, та с удовольствием согласилась с ним повозиться и даже раздобыла откуда-то ореховое печенье, которое Пу И обожал. Правда, печенье было недорогое, с арахисом, но их величество милостиво согласились для разнообразия попробовать и такое.

Лола приподнялась на локтях и стала прислушиваться с таким напряжением, что даже уши заболели. Лай не прекращался. Теперь к нему прибавились громкий обиженный визг и женские крики. Что-то упало со звоном и покатилось по полу.

Когда визг перешел в ультразвуковой диапазон, Лола вскочила, наскоро завернулась в простыню и помчалась спасать свое сокровище.

В общем зале салона она застала такую картину. Администратор стояла у стойки, вся обсыпанная крошками орехового печенья, и безуспешно пыталась оттереть с воротника белой блузки большое пятно подозрительного буро-коричневого цвета. Парикмахер Аллочка и маникюрша Танечка суетились, совместными усилиями сдвигая тяжелую стойку, а тетка в синей униформе тыкала под стойку шваброй, приговаривая:

– Сейчас достанем тебя, голубчика, за ушко да на солнышко!

В кресле валялась толстая клиентка, делая вид, что она в обмороке, а педикюрша Люся обмахивала ее глянцевым журналом.

– Что здесь происходит? – закричала Лола. – Где Пу И?

Девица с пятном молча ткнула рукой под стойку.

– Ах, это ваша собака? – Толстая клиентка срочно прервала обморок. – Милочка, что же вы себе позволяете? Почему для вас закон не писан?

– Какой еще закон?

Лола пыталась оттолкнуть администратора и прорваться к стойке.

– Такой закон, что с собаками нельзя в помещение! – Лицо дамы из просто красного становилось малиновым.

– Да какая же это собака… – привычно завела Лола.

– Вот именно! Это не собака, а исчадье ада! – припечатала клиентка. – Вы знаете, что сделала ваша шавка?

«Сама ты шавка», – хотела сказать Лола, но промолчала, слишком волновалась за своего ненаглядного. Девушкам удалось наконец отодвинуть тяжелую стойку, и тетка, бросив швабру, ловко схватила перетрусившего Пу И за шкирку.