Советско-монгольские войска занимали плацдарм на восточном берегу реки. Глубина его была от 3 до 5 километров. До 18 августа южный фланг плацдарма прикрывали полки 8-й монгольской кавалерийской дивизии. Южнее Хайластын-Гола оборонялась 82-я стрелковая дивизия (без одного полка). Севернее на оборонительных позициях находились два полка 36-й мотострелковой дивизии, 5-я стрелково-пулемётная бригада и 6-я монгольская кавалерийская дивизия. Все остальные части 1-й армейской группы размещались на западном берегу реки.

Для успешного проведения предстоящей операции необходимо было собрать все силы и средства. Главный недостаток ощущался в пехоте, и при наличии тех сил пехоты, которые были на Халхин-Голе, операцию начинать было нельзя. На фронте имелось только два полка 36-й дивизии, стрелково-пулемётные батальоны 7, 8, 9-й мотоброневых и 11-й танковых бригад и 5-я стрелково-пулемётная бригада (41). На таком широком фронте имеющаяся пехота много сделать не могла. Кроме того, после трёх месяцев напряжённых боёв, все части понесли значительные потери и нуждались в пополнении. Пополнение прибывало, но это были в основном бойцы, призванные из запаса, и их надо было обучать и сколачивать из них подразделения.

К этому времени из глубины страны подтягивались 82-я и 57-я стрелковые дивизии, 6-я танковая бригада, зенитный артполк, противотанковые части, тяжёлая артиллерия, войска связи и другие подразделения. Но для их сосредоточения требовалось много времени, так как выгружались они в Соловьёвске (железнодорожный пункт на границе СССР и МНР) за 700 километров от Халхин-Гола. Марши совершались частью на машинах, частью пешком. Прибывшие дивизии имели большой процент призванных из запаса старых годов, многие из них даже не держали в руках винтовок. 82-я дивизия состояла на 100 % из запасников, плохо обученных (42). Поэтому уже 3 августа Штерн и Бирюков, в очередном докладе Ворошилову, просили 5000 человек кадрового пополнения, мотивируя это тем, что: «…японцы воюют в МНР кадровыми войсками, военные действия носят локальный характер и особую роль в данном частном столкновении имеет вопрос чести и престижа нашей армии, а наши приписники, и особенно переменники, к сожалению, плохо обучены». Жуков также просил 12 000 кадрового пополнения и в первую очередь командиров взводов, рот и батальонов (43). И уже 6 августа Военному совету фронтовой группы сообщили, что 5 августа из Москвы в распоряжение Военного совета 1-й Армейской группы был отправлен специальный эшелон с 646 опытными командирами. Среди них было 575 лейтенантов (командиров стрелковых взводов), окончивших военные училища и имевших двухлетний срок службы (44). Было в этом эшелоне и несколько десятков командиров рот и батальонов.

Штабом армейской группы был разработан специальный план маскировки для дезинформации противника. Это был первый документ такого рода. Конечно, он был несовершенен, у него были недостатки, но поставленной цели удалось добиться, введя в заблуждение японское командование. Было известно, что японское командование занимается радиоразведкой, перехватывая и пытаясь дешифровать радиограммы советских радиостанций. Частям Красной Армии, которые сосредотачивались на северном и южном флангах, было категорически запрещено использовать радиостанции. В то же время радиостанции частей центра вели интенсивный радиообмен с Тамцак-Булаком и Улан-Батором. Радиограммы шифровались простыми шифрами, известными противнику, но в них говорилось о получении материалов для строительства оборонительных сооружений и зимнего обмундирования. В Москву по линиям связи, которые могли прослушиваться противником, отправлялись ложные сводки о построенных оборонительных сооружениях и запросы на инженерное имущество. Делалось всё это для того, чтобы создать у противника впечатление, что наши войска готовятся только к обороне.

В первых числах августа командующий 1-й Армейской группы Жуков утвердил план подготовительных мероприятий, одним из разделов которого была маскировка предстоящей операции. Предусматривался комплекс мер, который должен был создать у противника впечатление о подготовке нами обороны. Нужно было с 12 августа развернуть инженерные и окопные работы на участках 82-й и 36-й дивизий. Ложные окопы должны были быть отрыты и на участках 6-й и 8-й кавалерийских дивизий, прикрывавших фланги группировки советских войск. Предлагался ряд мероприятий, чтобы создать у противника впечатление о полном отсутствии каких-либо сосредоточениях наших войск на флангах. Запрещалось также подъезжать к реке на флангах на легковых машинах. Все группы рекогносцировки должны были быть одеты в общевойсковую форму и пользоваться только грузовым транспортом. И конечно, запрещалось до 18 августа пользоваться радиостанциями в районах 6-й и 8-й кавалерийских дивизий и 7-й мотобронебригады (45).

Важными были и мероприятия, предназначенные для того, чтобы замаскировать сосредоточение советских танковых частей и приучить противника к постоянным полётам авиации над Халхин-Голом. Японцы постепенно привыкли к шуму танковых моторов и полётам истребителей и бомбардировщиков вдоль линии фронта. Хорошую службу для дезинформации противника сослужили и мощные звуковещательные установки, которые, имитируя забивку свай и другие инженерные работы, успешно «работали» за сотни сапёров, создавая впечатление о проводимых крупных оборонительных работах.

План наступательной операции, которая должна была закончиться разгромом японских войск, вторгшихся на монгольскую территорию, начал разрабатываться в конце июля. Конфигурация фронта на восточном берегу Халхин-Гола, характер группировки японских войск, наличные силы армейской группы и другие обстоятельства определили основную идею наступательной операции. Было решено окружить и уничтожить все японские войска на восточном берегу реки. Для осуществления этой задачи предполагалось использовать имевшиеся в распоряжении армейской группы подвижные соединения: танковые и мотоброневые бригады, которые должны были сыграть основную роль в быстром окружении всей японской группировки. После завершения операции, уже в Москве, во время разговора со Сталиным Жуков сказал: «…Если бы в моём распоряжении не было двух танковых и трёх мотоброневых бригад, мы, безусловно, не смогли бы так быстро окружить и разгромить 6-ю японскую армию».

Чтобы обеспечить успешное проведение операции, предусматривалось создание внешнего и внутреннего фронта окружения. Это позволяло осуществить ликвидацию окружённых японских войск и сорвать попытки подходящих резервов прорвать окружение и деблокировать группировку, зажатую в кольцо. Такое решение было новым словом в теории военного искусства. Через несколько лет в наступательных операциях войны такая форма действий станет обычной, но впервые она была применена на берегах Халхин-Гола. Ответственные задачи ложились на стрелковые войска, оборонявшиеся на плацдарме. Они должны были активными действиями сковать японскую пехоту и не допустить её отхода к маньчжурской границе. Таким был замысел августовской операции.