– Так-таки и булат? – с долей сомнения произнес купец.

Иван, не говоря ни слова, протянул руки и начал заворачивать клинки в тряпицу.

– Да погоди ты, паря. Дай хоть подержать в руках да взглянуть. Ты на продажу принес иль похвастать?

– Гляди, – вновь разворачивая тряпицу, согласился Иван.

Купец-то он купец, но в металле толк знает. Да и неудивительно, коль скоро на его прилавке и оружие очень даже соседствует с иными товарами. Так что проверил все как надо. Даже с позволения парня пару раз рубанул по стальному прутку, оставив на нем зарубки и не попортив режущую кромку ножей. Проверил их на излом и остался доволен.

– Ну что же. Действительно булат, – произнес купец так, словно подобный товар к нему в лавку несут чуть не каждый день. – За каждый нож дам по пять рублей, – наконец подытожил он.

В ответ Иван только пожал плечами и вновь начал заворачивать ножи в тряпицу. Деньги-то, конечно, хорошие. Здесь же, в лавке, за эти деньги можно сторговать сабельку из доброй стали. Причем пусть и не в дорогой, но доброй оправе. Вот только та сталь не шла ни в какое сравнение с булатом.

– Ты чего опять сбираешься? – вскинулся купец. – Ты же не саблю принес, а ножи. Так чему удивляешься? Вот коли сабелька была бы, то иное дело.

– Игнат Пантелеевич, в каждом этом ноже три четверти фунта доброго булата, цена которому по двадцать рублей за фунт. А ты меня хочешь осчастливить крохами.

– И сколько ты хочешь за один клинок?

– А двадцать рубликов и хочу. Причем это если ты все четыре клинка заберешь разом.

– Да побойся бога…

– Боюсь, Игнат Пантелеевич. Вот как есть боюсь, – уже собираясь уложить сверток в сумку, искренне повинился Иван.

– Погоди, паря.

– А чего годить, Игнат Пантелеевич? Да, это нож, а не сабля. Но ведь вещица-то особая. Немало найдется тех, кто захочет вот так, с небрежением, отрезать кусок мясца за трапезным столом, играя настоящим булатным клинком. И я не стоял бы тут перед тобой, если бы мне не нужны были деньги сегодня же.

– А почем я знаю, может, клинки те уворованные?

– Купец, ты, конечно, уважаемый гость, но за словесами-то следи. Да, я молод. Но перед тобой стрелец, а не тля подзаборная.

– Прости, служилый. Я же не о том, – поспешил пойти на попятную купец. – Ну вдруг ты без спросу батюшки вынес их из дому? А мне потом головная боль.

– Мои клинки.

– Ну твои так твои. Ну чего ты их в сумку-то убрал? Доставай уж. Сейчас серебро вынесу.

– Рубль мелким серебром насыпь, – попросил Иван.

– Отсыплю, – пообещал купец.

Получив полную плату, спрятал пухлый кошель на груди и вышел на улицу, где его уже поджидали друзья-товарищи. Каждому вручил по четвертаку серебряной мелочью. Мало? Ой ли? По делам и награда. Причем очень даже щедрая. Что парни тут же подтвердили с нескрываемым возбуждением. Потолкались. Пошумели. Да и разошлись в разные стороны. Четверо подростков пошли в торговые ряды, а стрелец куда-то вправо.

– Родька, – позвал купец.

– Здесь я, Игнат Пантелеевич. – В торговом зале тут же появился мужчина за тридцать, крепкого сложения и с цепким взглядом.

– Стрелец молодой только что отсюда вышел. Видал?

– Видал. Дмитриевского полка, служилый.

– Уверен?

– Я стрельцов хорошо различаю. Темно-синий кафтан, желтые петлицы из витого шнура, шапка малиновая, сапоги желтые. Дмитриевский и есть.

– Их слобода, кажется, за Мясницкими воротами? – припомнил купец.

– Там, – коротко подтвердил мужчина.

– Надо бы прознать, где он живет.

– Сделаю, – уверенно пообещал Родион.

Он был старшим охранной ватаги купца. И сторожили они его добро не только в пути, но и здесь. В Москве, как и везде, татей и разбойного люда хватало. Вот и приходилось постоянно беречь добро. Но кроме того, и другую работу выполнять. Как и разного рода поручения.

– А к чему это тебе, Игнат Пантелеевич? – встрял приказчик.

– А ты не смекаешь?

– Нет.

– Я за всю жизнь хорошо как с дюжину разных клинков дамасской стали в руках держал. Булатных – только два. А тут за неполный месяц сабля булатная да четыре ножа. По первости-то я решил, что взял стрелец трофей знатный. И ведь тоже в таком же платье был. А теперь еще и эти клинки. И у всех одна черта общая. Словно их только что сработали и до ума довести не смогли.

– Это с чего ты так подумал? – усомнился приказчик.

– А с того, что такую сталь в богатый оклад одевают. Иной ему невместен, – вместо купца пояснил Родион.

– А еще узор. Что на сабельке, что здесь, очень уж схож. Вот и выходит, что кто-то прознал секрет булата, который утратили в незапамятные времена. Вот так-то. Ты чего тут стоишь, Родька?

– Да куда он денется, – отмахнулся Родион. – Дальше слободы один ляд не уйдет. Там и сыщу. А так заприметит еще. А нам, я так думаю, шум ни к чему.

– Это ты верно думаешь. Ладно. Делай как знаешь…