Жатва принялась возражать.

– Нет, не сразу, – ответила ей Герис. – Не хочу, чтобы он выскочил и на всех накинулся, понимаешь?

Пайпер Хект перехватил взгляд Фебруарена. Старик, похоже, тоже поражался этой новой Герис.

Корабль покачивался в гавани возле причала. Бесхозное судно стало частью местного пейзажа и едва держалось на плаву – а ведь когда магии было достаточно, оно превращалось в золотую ладью.

Гномы вывели ладью в залив и гребли до тех пор, пока не добрались до невидимого барьера. С причала казалось, что море вдали окутывает туман, но возле барьера, если хорошенько прищуриться, становилось видно срединный мир: покрытое волнами холодное темно-серое море, в котором то тут, то там плавали глыбы льда, отколовшиеся от ледников на севере. В этой части срединного мира про лето давно забыли.

– Приготовьтесь, – велел Железноглазый Старейшим. – Магия срединного мира уже не та, но даже ее остатки ужалят вас. Такого вам не доводилось пробовать вот уже много лет. Когда она на вас обрушится, не потеряйте себя.

Асгриммур в одиночестве стоял на корме.

– Он что – хандрит? – спросил Хект у Герис.

– Боится. Не хочет снова перемещаться с помощью Модели. В последний раз едва уцелел.

– Мне этот ужас знаком. – Хекта и самого такое путешествие порядком вымотало. – Хотя в тот раз, когда вся семья вокруг меня столпилась, было не так уж и страшно. Скажи ему, пусть летит. У него же крылья есть.

– Хорошая идея. Хотя ему очень хочется снова принять человеческое обличье.

Железноглазый со своими подручными трудился над проходом в срединный мир. Все сразу же почувствовали, когда он открылся.

Боги задохнулись от изумления. Кто-то вскрикнул. Магия, хоть и скудная, была очень вкусной.

– Полегче! – прогремел Железноглазый. – Не вынуждайте меня принимать меры!

Боги никак не могли угомониться, но все еще сохраняли здравый рассудок. Железноглазый напомнил им, что выжить можно, лишь проявив терпение. Нужно открыть портал, чтобы ладья смогла выйти в срединный мир.

По воде стали разбегаться ручейки цвета. На гнилом дереве заиграли золотые отблески.

– Ну вот, – посетовал Железноглазый. – Какая уж тут дисциплина.

Кое-кто из Старейших превратился из человека в облачко серого тумана, облачка извивались и переплетались, пытаясь прорваться к магии.

– Они посеют ужас вокруг островов, где живут моры, – проворчал Фебруарен.

Еще несколько богов поддались голоду.

– Будем надеяться, про свои обязательства не забудут, – добавила Герис.

Проход продолжал открываться. Железноглазый действовал с осторожностью.

– Чего-то опасаешься? – спросил Хект.

– После того, что Герис учинила с Харулком? Да еще наверняка с помощью элен-коферов? С чего бы это мне опасаться проникать в его мир? Сородичи Ветроходца непременно пожелают обезопасить себя от его участи.

– Теперь время назад не повернешь. Знание распространилось. Сам Господь не сможет ничего обернуть вспять.

Какое богохульство! Господу подвластно абсолютно все.

Хекту очень хотелось в это верить, но он не мог. Больше не мог.

– Твоя правда, Предводитель Войска Праведных, но изначальные Орудия все равно будут пытаться.

Несомненно.

Асгриммур отправился проверять, насколько успел открыться проход. Последние двое Старейших поддались голоду. Одержимый чуть поднял крыло, расслабил его.

– Герис, уже почти пора. Будь осторожна во время перемещения, – сказал он, вспрыгнул на борт ладьи, с трудом сохраняя равновесие, и устремился вперед.

Едва не плюхнувшись в воду, Асгриммур чиркнул по волнам правым крылом, потом левым и набрал высоту.

– Между вами что-то происходит? – спросил Хект у Герис.

– Пока нет.

– Герис!

– Я не то имела в виду, что ты подумал. Хотя в любом случае это совершенно не твоего ума дело.

– Герис! – Он попытался подпустить в голос мужской властности.

– Братец, не лезь. Или домой потопаешь пешком. До Фрисландии живой доплывешь – а там всего каких-нибудь месяца три идти.

Фебруарен и Ренфрау потешались над их диалогом, но молча.

– Тридцать восемь лет мужчины указывали мне, что делать и чего не делать, – проворчала Герис. – И было мне паршиво. Теперь с этим покончено. Спасибо большое, но в паршивые истории отныне я буду влипать самостоятельно.

Фебруарен незаметно махнул Хекту рукой, так, чтобы Герис не видела: мол, лучше заткнись.

– Как пожелаешь, – смирился Пайпер.

Он признавал право сестры решать самой, но такое желание поставило его в тупик.