И верно, когда я спросил сидевшего рядом попутчика — мужчину лет пятидесяти, знает ли он живущего в Золочеве Андрея Васильевича Сивака, тот широко улыбнулся, как будто речь шла о его друге:

— А как же! — воскликнул он. — Андрей Васильевич у нас, пожалуй, всему городу известен. Заместитель председателя горсовета.

— Позвольте, — переспросил я. — Может быть, это другой Сивак? Тот, с кем надо встретиться, работает в профтехучилище строителей.

— Да, работал в профтехучилище. А месяца четыре — уже на новой должности.

Это сообщение обрадовало меня. Мне еще не приходилось встречаться с Сиваком, но я уже немало слышал о его славных ратных делах при освобождении Львовщины от немецко-фашистских захватчиков.

И вот Золочев. На фоне старых строений бросаются в глаза трех-, четырех- и пятиэтажные здания.

Встретились мы в горсовете. В небольшом, скромно обставленном кабинете навстречу мне поднялся среднего роста седеющий человек. На лице Андрея Васильевича приятная, открытая улыбка.

Усевшись за небольшой столик, мы разговорились о боях с гитлеровцами на львовской земле в июле сорок четвертого года. Андрей Васильевич говорит больше не о себе, а о своих боевых товарищах, с которыми вместе сражался и крепко дружит до сих пор.

— Несколько лет назад в нашем районе, там, где когда-то шли бои, состоялся финал областной пионерской военно-спортивной игры «Зарница», — вспоминает Сивак. — В горисполкоме обсуждался вопрос о том, как лучше подготовиться к проведению «Зарницы». Вдруг открывается дверь, заходит уже пожилой полковник с широкой, окладистой бородой. Заговорил с ним о предстоящей «Зарнице». Меня как током ударило… Неужели, думаю, мой бывший командир полка? «Знаешь, — тихо шепнул я сидевшему рядом инструктору райкома партии, — эта борода мне кажется знакомой. В войну, когда наш полк находился на марше, на перекрестках дорог мы ставили указки, на которых была надпись: «Хозяйство «Бороды».

— Кто сказал «хозяйство «Бороды»? — вдруг резко повернулся полковник, услышав мои слова.

Увидев меня, пристально всмотрелся, — узнал!

Вспомнил даже, как меня зовут. Мы обнялись, как старые товарищи по фронту: он, Георгий Васильевич Корнеев, — командир полка, я — пулеметчик.

А потом Андрей Васильевич с увлечением рассказывал мне о своем бывшем командире батальона — капитане Леониде Андреевиче Бирюкове и о старшине запаса, командире пулеметного расчета и парторге батальона Степане Петровиче Денисенко. С Бирюковым и Денисенко Сивак не раз встречался после войны здесь, в Золочеве.

— Вот посмотрите, как выглядит сейчас Степан Денисенко, с которым мы, можно сказать, прошли огонь, воду и медные трубы, — показал Андрей Васильевич фотографию друга.

С небольшого снимка на нас смотрел худощавый, уже в летах человек с кустистыми бровями над добрыми выразительными глазами. На пиджаке его — ордена Славы всех трех степеней, другие боевые награды.

Сейчас Денисенко — старший инженер Новосибирского завода строительных машин, ударник коммунистического труда.

— Для таких, как я, молодых солдат, Степан Петрович служил на фронте примером во всем, — с воодушевлением рассказывал Сивак о своем старшем товарище. — Очень спокойный, выдержанный, всегда заботился о молодых бойцах. Ведь за его плечами уже были годы довоенной службы, бои с белофиннами. На Отечественную он ушел прямо с парада в Москве 7 ноября 1941 года. Степан не только косил фашистов пулеметным огнем, но никогда не расставался и со своей снайперской винтовкой, всегда учил нас, молодежь, как надо бить врага.

Первый орден Славы Степан Петрович получил в боях за освобождение Тернополя и села Смыковцы. В Смыковцах мешала продвижению наших солдат выставленная на прямую наводку 75-мм вражеская пушка.

Когда упал, скошенный осколком, командир пулеметного взвода, в цепи бойцов раздался голос коммуниста Денисенко:

— Взвод, за мной!

Пригибаясь к земле, он преодолел опасную зону, за ним устремились бойцы. Еще несколько коротких, стремительных бросков, и пушка, из которой стреляли гитлеровцы, — в наших руках.

— Ого, вон сколько снарядов не успели выпустить! — заметил Денисенко рядом с орудием целый штабель боеприпасов. — А ну-ка, ребята, возвратим их фрицам вдогонку.

Долго ли бывалым фронтовикам развернуть захваченное орудие! И вот один за другим немецкие снаряды летят вдогонку отходящим гитлеровцам. А Степан и здесь не упустил случая, чтобы взяться за снайперскую винтовку и увеличить счет уничтоженным гитлеровцам.

Скупы строки приказа № 0179/Н по 60-й армии от 27 июля 1944 года, согласно которому Степан Петрович Денисенко награжден орденом Славы II степени. 14 июля 1944 года Денисенко со своим расчетом первым ворвался в село Манаев, гранатами подавил пулеметную точку фашистов. В уличном бою в этом селе из снайперской винтовки он уничтожил 17 немцев. Во время боев по ликвидации окруженной группировки врага, когда выбыл из строя командир взвода, Денисенко принял командование. К этому времени снайперский счет Денисенко возрос до 125 уничтоженных гитлеровцев.

— Да, то были жаркие дни, — вспоминает Андрей Васильевич, и от нахлынувшего волнения на его лице отчетливее проступают затянувшиеся шрамы ранений. — Но Степан Денисенко и в этих условиях находил время, чтобы учить нас, как надо бить врага и самим зря не погибнуть.

Разгорелся бой за деревню Кругов. Сама деревня расположена в низине, с правой стороны ее — высота, на которой фашисты установили пулеметы. Они-то и мешали продвижению пехотинцев. Вражеские огневые точки не входили в сектор обстрела, указанный для пулеметного взвода.