Шрифт:
– А Гошу-то, Гошу-то моего за шо?
– А Гошу-то за... за... за чьто?
– А Гошу-то за... за то самое, Иоанн!
– Да и фиг с ним, с моим Гошей! Но я-то, но я не хочу убегать, ёшкина кошка! А за шо оно, оное привидение, преследует меня или моего Гошу?
– Вот именно, за... за... за чьто?
– Насчет других не знаю, – возмутился Гоша, – а меня-то, меня – ни за чьто, вот ведь чьто!
– М-м-м, чмок, чмок! Как хочешь, Иван, а больше я тебе ни шиша не скажу, понимаешь: привидение может подслушать, двождызначно! Ну шо, ты со мной али здесь остаешься – с деушкой шуры-муры вести?
– А шо, Аринушку разве с собой не возьмем?
– Не возьмем, ёшкин кот!
– Почему, ёшкина кошка?
– Пусть здесь остается, печет колобки на закуску всему миру! М-м-м, чмок, чмок! На весь мир знаешь, сколь надо напечь, ёшкин кот? Раз, два, три, пять, семь... Не сосчитать, скольки! Ну шо, ты со мною аль нет?
– Аз, дедушка, ка... ка... конечно, с тобой, ёшкина кошка... ка... ка!..
– Иван, за мной! Гоша, за мной! Похрусты, за мной! Изба, за мной! Сортир, за мной! – и дедушка шасть со стула, желтую тросточку, словно чудную девичью косточку, простер вперед – и поскакал, поскакал, поскакал, ножками заплетаясь, прочь со двора.
– Вот именно, за... за... за ним!
– Яволь! – гаркнули все позванные, засим с неохотой, однако дисциплинированно оставили свои мировые позиции и – раз, раз, раз! – разом побежали за Премудрым, выполняя его волю.
– Ёшкин кот! Иван! Вскакивай в избу на ходу! – крикнул Премудрый и вскочил в бегущую на курьих ножках избу на ходу: бабах!
– А може, вскочить на ходу в сортирчик?
– Вот клёво! – воскликнул сортирчик и на бегу клюнул что-то на земле.
– А я говорю: в избу! Изволь, Ваня, изволь!
– Яволь, ёшкина кошка, яволь! – гаркнул Иван и вскочил в бегущую избу на ходу: бубух!
– Ёшкин кот! Иван, привет! Седай на ти... та... тубарет! – крикнул Премудрый и – привет! – воссел на ти... ту... табурет: бабах!
– А може, мне сесть на очко сортирчика? Так я живо – в сортирчик! Сортирчик! – крикнул Иван в открытое окошко избы. – Я – к тебе!
– Вот клёво! – воскликнул сортирчик и на бегу клюнул что-то на земле.
– А я говорю: седай на ти... та... тубарет в избе! Изволь, Ваня, изволь!
– У-у-у! Яволь, ёшкина кошка, яволь! – гаркнул Иван и воссел на свободный ти... ту... табурет: бубух!
И резвая ковылькада с грохотом пробежала через всю деревню на противоположную оконечность оной, а засим принялась бегать кругами вокруг Шарабарашары.
И-эх, похрусты, понимаешь, бегут да бегут себе босоплясами, глаза черепов светят как фары, избушка на курьих ножках скачет, на собачьих пятках поворачивается: к лесу, воображаешь, – передом скрипучим, а к Шарабарашаре – крепучим*, понимаешь, задом, однозначно! Одним словом, скачет избушка и задом, и передом, а дело идет своим чередом. Тем временем вечер превратился в ночь с полной луной и яркими звездами на небе.
– Дедушка! – нервно вскричал Иоанн, протирая глаза.
– Шо, ёшкин кот?
– Шо, шо! А ты дорогу назад помнишь?
– Не помню! Аз понадеялся на тебя, понимаешь!
– А-а-а, ёшкина кошка!
– Бэ-э-э, ёшкин кот! Иоанн!
– Шо?
– Шо, шо! А ты сам-то дорогу назад помнишь?
– Не помню! Аз понадеялся на тебя, однозначно!
– А-а-а, ёшкин кот!
– Бэ-э-э, ёшкина кошка!
Помолчали немножко, каких-то тринадцать минутишек. Посем Иоаннушка и говорит:
– Деда, а деда!
– Шо?
– Шо, шо! На душе нехорошо, ёшкина кошка! Как же мы на прежнее место, в лес, попадем?
– Не знаю!
– Може, за Аринушкой всё ж вернемся?
– Нет! Пусть печет колобки на весь мир! М-м-м, чмок, чмок! На весь мир знаешь, скольки нужно напечь колобков, ёшкин кот?
– Знаю, знаю! Раз, два, три, пять, семь... Не сосчитать, скольки! Но как мы толды на прежнее место, в лес, попадем, ёшкина кошка?
– Я же сказал: не знаю! Много знать – скоро состариться, понимаешь!
– А ты, диду, придумай що-нибудь!
– Чичас попробую, ёшкин кот! – пообещал дед и принялся колотить себя тростью, точно мощной девичьей костью, прямо по клетчатой шляпе: хрясь, хрясь, хрясь, хрясь!
– Вот клёво! – воскликнул сортирчик и на бегу клюнул что-то на земле.
Целых тринадцать секунд колотил себя дедушка тростью, точно мощной девичьей костью, прямо по клетчатой шляпе – хрясь, хрясь, хрясь, хрясь! – толькя без толку!
– Вах, ни шиша не придумывается, ешь меня вошь! – и дедушка Ващще Премудрый хлестко щелкнул пальцами свободной руки. – Ой, ай, меня вошь укусила, однозначно! Ай, ой, аз все равно ни шиша не придумал, не придумал, не придумал, боже мой!