– Ничего и не сломался,- огорченно заключил Семка.

– Проверим,- ответил Олег.- А ты пока подожди в коридоре, не стой в проходе.

Раздался легкий шорох стали. Левушкин, в полуобороте, инстинктивно присел, закрывая ребенка. Гибкое лезвие ножа с глухим хрустом вошло сбоку под броневую пластину по самую рукоять. Кожа над ребрами словно воспламенилась.

Выкатываясь вместе с Семкой в коридор, Олег почувствовал, как второй нож звякнул о спинную броню. Брошенный молоток для отбивных разбил окно, и по вагону закружились подхваченные ледяным ветром бумажные салфетки.

Кожу на боку нестерпимо жгло. Поднимаясь на ноги, Левушкин зарычал от боли. Энергощиток оказался запертым. От удара в центр дверцы тонкий металл прогнулся. Олег ухватил дверцу за край, оторвал ее и выключил автомат кухонного блока. Пискнул сигнал энергосбоя: агрегат включил автономное питание.

– Ну ладно,- прорычал Олег, вытаскивая из-за передней броневой пластины пистолет.- Значит, не хотим по-хорошему?

– Дядя Олег, тебе больно?- осторожно спросил Семка, вытаращившись на рукоять ножа, торчащую в боку Левушкина.

Олег только сейчас обратил внимание, что все еще держит испуганного мальчишку за руку.

– Марш под стол, и не шевелись!- приказал он.

Семка не заставил просить себя дважды, и юркнул под столик в углу. Левушкин щелкнул затвором, примерился, и вслепую, из-за угла, всадил в кибера всю обойму. Быстро перезарядив оружие, он осторожно заглянул внутрь кухни.

Пули попали в цель. Агрегат все еще водил манипуляторами, но теперь уже совершенно беспорядочно. Олег открыл панель управления и обесточил кибера полностью.

Хлопнула дверь тамбура.

– Стой!- крикнул Олег, выскакивая из двери с пистолетом наизготовку.

– Живой!- оторопело заметил Мудрищев, уставившись на пистолет.- Левушкин, откуда у вас боевое оружие?

– От верблюда,- парировал Левушкин, не опуская пистолета.- Что вы здесь делаете, майор? Вы должны были оставаться в купе!

Мудрищев задохнулся от возмущения:

– Что вы себе позволяете! Вы с ума сошли, старший сержант! Уберите оружие!

– Что вы здесь делаете?- повторил вопрос Левушкин.- Отвечайте быстро! Почему хотели, чтобы именно я пошел сюда? Почему покинули купе?

– Да я думал, тебя, дурака, уже в живых нет!- разозлился майор.- У тебя телеметрия на нуле, Левушкин! Что я должен был делать, по-твоему? Чего ждать?

Олег опустил пистолет.

– Наверное, датчик ножом задело,- пояснил он, приподнимая левую руку,- помогите расстегнуть броню.

Майор ошеломленно уставился на рукоять ножа, торчащую из броневых пластин.

– Да быстрее же!- попросил Олег.

Мудрищев расстегнул защелки ремней и помог Левушкину аккуратно приподнять передний щиток.

– Повезло,- заключил он, закрывая рану тампопластырем, взятым здесь же, из аптечки.- Только кожу чуток срезало, ничего опасного. И вообще, нервы вам надо лечить, старший сержант. Не умеете себя в руках держать, оттого и турнули вас из спецназа.

Олег обернулся:

– Меня никто не выгонял. Я сам ушел. Это во-первых. Во-вторых, это всего лишь легенда. В-третьих, узнать ее мог только тот, кто взломал архив. Благо, если вы сделали это по глупости, майор.

– Вряд ли вы сможете доказать это, старший сержант,- огрызнулся Мудрищев.

Левушкин покачал головой, придерживая рукой кровоточащий пластырь:

– Вы ничего не поняли. Я не прокурор и не судья. Мне не требуется доказательств. Достаточно фактов. Поговорим об этом позже, сейчас мы должны быть в купе. Семка, идем живо!

Семка не пошевелился. Его трясло. Олег, морщась от боли, достал мальчишку из-под стола и посадил на руки Мудрищеву.

– Ну, чего ты как не мужик?- ободряюще сказал майор.- Поздно бояться, Семка, все уже кончилось.

– Я не хотел, дядя Олег!- всхлипывал Семка.- Я не хотел!.. Он меня научил!.. Он сказал… вставишь диск… и ка… каши больше не будет!

– Кто, кто сказал, объясни толком!- приказал Олег.

– Дя… дядька этот…

– О котором я спрашивал? Из соседнего купе?

Семка всхлипнул:

– Да!..

Левушкин, забыв о ране, снова выхватил пистолет и бросился к двери. Мудрищев, пыхтя, поспешил следом.