— Постой, — перебил я, — а как же Киитумел? Я так и не смог с ним договориться.

— Языки не совпали. У него много деловых операций в Азии. Он владеет китайским, японским и еще парой каких-то языков. Суанмуу владеет тремя, — Страуклоо тяжело вздохнул, — оба они очень хитрые бестии.

— Ничего, перехитрим, — успокоил я его, — у нас просто нет другого выхода.

Я знал, что это не совсем так. Страуклоо, неожиданно убрав меня, вполне мог остановиться на достигнутом. Выхода не было только у меня.

Подготовка к следующей операции заняла половину дня. Вечером мы вылетели и летели ночь, утро и еще одну ночь. Притом летели не по прямой. Я пытался выяснить, куда мы держим путь, но Страуклоо от каждого вопроса только крепче сжимал губы.

— Если ты мне не доверяешь, — не связывайся, — наконец отрезал он. — Раз я так делаю, значит, надо.

От вынужденного безделья я занялся любимым делом: начал задавать самому себе вопросы. Население планеты составляло около 300 миллионов человек. Негусто при площади суши в четыре раза меньше, чем у Земли. Но возникают кое-какие сложности. Каков же импорт у этой огромной страны (считая по-земному), полностью лишенной промышленности? Сколько миллионов версеннцев обитают на Земле, производя закупки? Как они ухитряются, не вызывая подозрений (даже у обычных статистиков), размещать на земных рынках миллионы тонн пшеницы, арахиса, кофе, мяса? А вольфрам, никель, молибден, литий, медь, уран? Есть, конечно, другие дикие планеты… Но что представляют из себя перевалочные пункты; передатчики материи? Их всего восемь, значит, рядом с ними должно быть нечто, превосходящее крупнейшие земные порты: Амстердам, Одессу, Гонконг. Я с возрастающим уважением подумал о Суанмуу и прочих лордах. Да они же крупные организаторы! И каковы масштабы!

К концу второй ночи мы подлетели к замку и я понял, что дневного сна на этот раз не будет. А может быть, и ночного не будет. Уж больно устрашающе выглядел замок.

— Почему ты выбрал такое время? — спросил я Страуклоо, — Люди измотаны, хотят спать.

— Зеркало — единственная причина, — ответил мой генерал, — по той же причине я молчал. В этом замке — Зеркало, без которого нам не на что рассчитывать. Оно не слышит лишь то, что не произносилось. Мы здесь в такую рань потому, что первым делом поутру хозяин советуется с ним. И тогда мы влипнем. Первый вопрос, повторяемый еще десяток раз в течение дня: «Что мне сейчас угрожает?»

— Не надежней ли сажать на ночь дежурного?

— Нет, — усмехнулся Страуклоо, — дежурный выяснит, как самому стать господином. А убивать после каждой ночи по дежурному — не напасешься.

Слово «замок» — свидетельство инерции мышления. Здесь оно не годилось. Крепость, форт — может быть. Подходящее жилище для рода средней руки, наживающегося на знании и продаже чужих секретов. Мощные бетонные стены, мощная артиллерия всех калибров, в том числе и зенитная.

Над всем этим на высоте около сотни метров, треугольником, чтобы сектор обзора не превышал 120°, висели три летательных аппарата. Нам очень повезло, что у наблюдателей не было приборов ночного видения, и темнота позволила подобраться на минимальное расстояние. Со стороны местного лорда это было непростительной ошибкой.

Я — «могучий колдун». Особенно ясно это стало, когда я оглушил одновременно трех пилотов. Почти сразу же стартовали три наши машины. В каждой сидело по два человека. Через пару минут мы располагали тремя пленными и тремя своими людьми, висящими над замком в нагруженных гранатами флаерах (так называл эти аппаратики Страуклоо). Еще десять минут, и трижды произнесенное заклятье превратило пленных в верных союзников. Они должны были стать нашими проводниками. Удивительно, но никто из них не знал, где находится Зеркало.

На следующем этапе операции мы захватили спящих артиллеристов ночной смены. Я заклял еще человек пять. Приходилось торопиться. В замке жило около пяти тысяч человек, из них больше половины — воины. Один выстрел, один крик — и мы пропали. Страуклоо послал два отряда к складам с оружием, они должны были снять часовых и занять эти склады. Вели отряды местные «новобранцы». Конечно, лучше всего снимать часовых мог я, но моя задача была более важной. Я «вербовал» себе сторонников среди караульной службы. Язык начал уставать.

Время шло, и стало ясно, что без боя не обойтись, а нас было все еще безнадежно мало.

К нашему счастью, практически все солдаты жили в казармах, двух отдельно стоящих зданиях внутри крепостной стены. Чтобы перекрыть все выходы из них, понадобилось 7 флаеров с пулеметами. Оружия, по заверению новобранцев, в казармах не было.

Главную опасность для нас теперь представляли живущие в главном здании офицеры и местный правитель со своей охраной. Двигаясь со Страуклоо (не зная языка, я не мог командовать сам), мы в ключевых местах поставили наших людей. Их огонь должен был перекрыть главные коридоры и лестницы. Мы, вместе с оставшимися солдатами, отправились арестовывать лорда. Странно, но до сих пор ни один из пленников не знал, где находится Зеркало.

Стрельба началась раньше, чем мы дошли до спальни хозяина. Бой внутри дворца — чертовски неприятная штука. Я совершенно запутался и не знаю, чем бы все кончилось, если бы не Страуклоо. Он отдавал команды, задавал вопросы проводникам, стрелял, бежал. Я был в состоянии лишь бежать за ним, успевая оглушить каждого, кто подворачивался под руку.

Приблизительно часа через полтора этот ад закончился. Формально мы победили. На самом же деле исход не был ясен. Лорд сумел бежать. А где находилось Зеркало, никто не знал.