А третья молчит.

– Что же ты про своего сына не скажешь? – спрашивают её соседки.

– Что ж сказать? – говорит женщина. – Ничего в нём особенного нет.

Набрали женщины воды полные вёдра и пошли домой. А старичок – за ними. Идут женщины, останавливаются. Болят руки, плещется вода, ломит спину.

Вдруг навстречу три мальчика выбегают.

Один через голову кувыркается, колесом ходит. Другой песню поёт, соловьём заливается – и тоже мимо пробежал.

А третий к матери подбежал, взял у неё тяжёлые вёдра и потащил их домой сам.

Спрашивают женщины старичка:

– Ну, что скажешь? Каковы наши сыновья?

– Я здесь только одного сына вижу! – отвечает старик. – А где же другие?

Сидел как-то один мудрый старик на скамейке возле своего дома, глядит – мимо запыхавшийся человек бежит.

– Куда спешишь? – окликнул его старик.

– Ищу удачу, – ответил человек на бегу.

– А откуда ты знаешь, что удача бежит впереди, так что за ней нужно гнаться? – покачал головой старик. – Может, она у тебя за спиной и тебе надо лишь встать на месте и подождать, пока она придёт? Вдруг ты сейчас убегаешь от своей удачи?

В глубине сада стоял старый сучковатый замшелый пень от большого каштана. В этом же саду любил играть один мальчик. Больше всего на свете он боялся подходить к этому страшному пню, который казался ему ужасным разбойником из страшной сказки.

– Разбойник, разбойник! – кричал мальчик и убегал в дом к родителям.

Как-то раз вечером отец взял мальчика за руку, подвёл к грозному пню и сказал:

– Смотри внимательно и без страха. Нет разбойника?

– Теперь нет, – ответил мальчик. – Но когда я боюсь его – разбойник появляется, а когда не боюсь – снова исчезает.

По берегу моря гулял мужчина. Всё вокруг было усеяно водорослями, мелкими рыбками и морскими звёздами, которых выбросило на берег после страшного шторма.

И вдруг он увидел маленькую девочку. Она наклонялась до земли, брала что-то, а потом бросала в море.

– Зачем ты это делаешь? – воскликнул мужчина. – Ты же всё равно не сможешь помочь им всем! Их слишком много!

– Может быть, – ответила девочка, бросая как можно дальше в море ещё одну морскую звезду. – Но разве я не должна хотя бы для неё одной сделать всё, что в моих силах?

В доме одних богатых людей перестали молиться перед едой. Однажды к ним в гости пришёл проповедник. Для гостя накрыли изысканный стол, достали самые лучшие кушанья и напитки. Семья села за стол, и проповедник сказал:

– Отец семейства должен помолиться за столом, ведь он главный молитвенник в доме.

Наступило неловкое молчание, потому что в этой семье давно никто не молился.

Отец откашлялся и сказал:

– Знаете, дорогой проповедник, мы не молимся, потому что в молитве перед едой всегда повторяется одно и то же. Молитвы по привычке – это скучно и напрасная трата времени. Какой смысл в этих вечных повторениях каждый день и каждый год? Поэтому мы все больше не молимся.

Проповедник удивлённо посмотрел на него, но тут семилетняя девочка спросила:

– Папа, значит, мне больше не нужно каждое утро говорить тебе «доброе утро»?

Жил-был один очень вспыльчивый и несдержанный юноша. И вот однажды его отец дал ему мешочек с гвоздями и наказал каждый раз, когда он не сдержит своего гнева, вбивать один гвоздь в столб забора.

В первый день в заборе было несколько десятков гвоздей. На другой неделе молодой человек научился сдерживать себя, и с каждым днём число забиваемых в столб гвоздей стало уменьшаться. Юноша понял, что контролировать свою вспыльчивость всё же легче, чем вбивать гвозди.

Наконец пришёл день, когда он ни разу не потерял самообладания. Он рассказал об этом своему отцу, и тот сказал, что с этого дня каждый раз, когда сыну удастся сдерживаться, он может вытащить из столба по одному гвоздю.

Шло время, и пришёл день, когда юноша мог сообщить отцу, что в столбе не осталось ни одного гвоздя. Тогда отец взял сына за руку, подвёл его к забору и сказал:

– Ты неплохо справился, а теперь посмотри на эти дыры в столбе. Он уже никогда не будет таким, как прежде. Когда говоришь человеку что-нибудь злое, у него в душе остаётся такой же шрам, как эти дыры. Видишь, сколько в столбе после тебя осталось дыр?