====== Глава 10. Выбор. ======

Тело окутывает пламя, в ушах эхом разносятся голоса, сливаясь в унисон. Где-то совсем рядом, но трудно разобрать, кому они принадлежат. Тщетная попытка пошевелить телом. Нужно открыть глаза, нужно, но это невозможно, тяжелые веки, налитые свинцом, не позволяют этого сделать. Тело бьет дрожь. Бороться нет сил, но в глубине подсознания такой родной голос шепчет: «Борись, моя милая Анита».

— Мукуро, — шепчет девушка в бреду, — помоги мне.

По её лбу течет пот, губы дрожат, из груди вырывается стон с едва различимым бормотанием.

— Опять ведьма бредит, — над телом девушки нависло лицо Хранителя Урагана.

Принц-Потрошитель помахал ладонью перед лицом брюнетки, словно проверяя, притворяется она или нет.

В комнату проскользнуло солнышко Варии, неся полотенце, смоченное в холодной воде. Прогнав блондина от кровати, Луссурия, как добрая сестра милосердия, протер лицо Аниты.

— Она что-нибудь говорила?

— Бормочет что-то неразборчивое, может, прирезать, чтобы не мучилась? — Бел, довольно зашишикав, вытащил стилет, вертя тот в руке.

Луссурия, не одобрив такого метода, прогнал Хранителя Урагана. Анита снова застонала, сжав в кулачке простынь, на лице отразилась боль, она тяжело задышала, жадно глотая воздух ртом. Луссурия присел рядом с кроватью, положив полотенце на горящий лоб.

Анита пыталась открыть глаза, но её ослеплял яркий свет. Снова невесомость, снова белое пространство, звон колоколов и голоса.

«Лучше бы я умерла, как же больно».

— Анита, — раздается голос эхом над самым ухом, — дыши, расслабь все мышцы, постарайся успокоиться.

«Такой родной голос, я знаю, мне уже говорили это раньше».

— Моя драгоценная Анита, ты должна жить, — отдалялся бархатный голос.

Из-за чего в душе поселился страх, что она больше его не услышит, и ей больше не за что будет цепляться. В ужасе девушка распахнула глаза, пытаясь прокричать имя человека, которого она всегда звала на помощь.

В глаза больше не слепил яркий свет. Вместо этого она увидела белый потолок. Проморгав, попыталась приподняться. Но мужские руки её тут же уложили обратно, и над ней нависло лицо Луссурии.

— Аниточка, ну наконец-то ты очнулась, я уже думал, что тебе врача придется вызывать! Моя коробочка оказалась бесполезной! — на одном дыхании пролепетал хранитель Солнца, сложив руки в замочек.

Анита повернула голову в его сторону, слегка прищурившись, все-таки дневной свет еще немного раздражал зрение.

— Я что-нибудь говорила во сне?

— Ты бормотала что-то неразборчивое все два дня. Я так и не смог разобрать.

— Два дня? Все эти два дня я была без сознания? — в ужасе распахнулись изумрудные глаза.

— Ты отдыхай, а я пока что сбегаю, доложу капитану, что ты очнулась.

— Скуало?

— Босс сделал его ответственным за твою жизнь, проще говоря: с него бы три шкуры содрали, если бы ты не проснулась, — пропев радостную новость, Луссурия выпорхнул из комнаты.

«Как можно говорить о таких вещах так просто?» — вздохнула Анита, поражаясь их отношению друг к другу, — «Но что самое по-настоящему обидное: я снова забыла имя человека… из моей прошлой жизни… Обрывки воспоминаний, я пытаюсь за них ухватиться, но они ускользают из моих пальцев».

За окном сгущались сумерки. Умирающее солнце, едва позволяло последним лучикам пробиться в окно особняка Варии. Скуало, поморщив лицо, прикрыл глаза рукой от навязчивого света.

— Вроой, чертов босс, серьезно, что она тебе нашептала на ухо?

Занзас стоял у окна, устремив взор бордовых очей на закат. При упоминании о пленнице его лицо поморщилось, глаза прищурились, рука сильнее сжала стакан. Капитан затронул тему, которую ему меньше всего хотелось обсуждать, ему вообще мало что нравилось связанное с свалившейся на его голову пленницей-пророчицей.

— Какая разница? Ты ведь все равно не веришь, что она экстрасенс, — усмехнулся мужчина, отпив виски.

Суперби отвел взгляд в сторону, проскрипев зубами, его правая рука сжалась.

— Занзас, я видел своими глазами, как она повисла в воздухе, это были не галлюцинации, — Скуало меньше всего хотелось это признавать, но, тем не менее, он произнес это: — Допустим, я верю. Так что может, все-таки поведаешь, что на этот раз с нами должно случиться?

— Да так фигня, — кинул брюнет, развернувшись в пол-оборота со злым оскалом, — тебя всего лишь покромсают на маленькие кусочки.