Шрифт:
– Да.
– Ничего, жить можно, – подвел итог капитан. – Можно сказать, курорт. А вот наверху…
Они остановились у полуоткрытой двери, откуда слышался настойчивый голос:
– «Земля», я «Берег»! Как слышите меня? Прием…
Миновали пункт связи и очутились еще у одной двери. Капитан одернул ватник, открыл дверь.
– Разрешите, товарищ генерал?
– Входи, Логунов. Встретил?
– Так точно, встретил! – и отступил в сторону.
Матов шагнул в землянку, освещенную двумя электрическими лампочками, увидел невысокого, широкоплечего генерал-лейтенанта с бугристым открытым лицом, с зачесанными назад черными волосами, с внимательным взглядом сквозь узкие щелки из-под косматых бровей, представился:
– Подполковник Матов, оперативный отдел Генштаба.
– Входите, подполковник, входите. Логунов, ты документы проверил у товарища подполковника?
– Никак нет, товарищ генерал. Да и зачем? Звонили же…
– Звонили… Мало ли что.
Матов достал из кармана документы, протянул генералу. Тот посмотрел, потом спросил, задержав руку Матова в своей:
– Искупались?
– Одной ногой: не рассчитал прыжка.
– Вот объясните мне, что за нужда заставила вас рисковать жизнью?
– Приказ, товарищ генерал.
– Не жалеет ваше начальство своих подчиненных. Или не представляет себе, в каких условиях мы тут существуем.
– Именно для того, чтобы представлять эти условия, товарищ генерал.
– Ну что ж, рад слышать. А то оставайтесь у меня: мне ответственные и смелые командиры нужны.
– С удовольствием, товарищ генерал. Но сперва я должен выполнить порученное мне задание.
– А в чем оно заключается?
– Побывать на передовой, своими глазами увидеть и понять условия, в которых приходится сражаться вашим войскам.
– Что ж, на передовой, так на передовой. Но учтите: немец сейчас давит на нас со страшной силой. Это сегодня ночью он что-то притих, а то ведь атака за атакой. Одних отбросим, он заменяет атакующих другими – и так уже четвертый день. Но и фриц, видать, тоже устал. А нам уставать не положено: мы на своей земле, от нее и черпаем силы. Сейчас готовимся контратаковать и вернуть утраченные позиции. Немец решил перекурить, а мы ему не позволим. Так что, если угодно, можете прямо отсюда двигать в расположение Тридцать девятой гвардейской дивизии, которая ведет бои в районе завода «Красный октябрь». Немец там потеснил их немножко, требуется вернуть утраченное. Капитан Логунов вас проводит. Только сначала переобуйтесь, а то ноги отморозите. Лучше в валенки. Логунов, организуй подполковнику валенки. И ватные штаны. А мы пока перекусим, чем бог послал.
Бог послал пшенку со «вторым фронтом», квашеную капусту и, разумеется, водку.
Глава 4
Штаб дивизии расположился метрах в трехстах от передовой в подвале среди громоздящихся развалин. Подвал большой, перекрытия лежат на бетонных стенах и колоннах, с отдельными глухими помещениями со стальными дверями. В одних помещениях разместился медсанбат, в других склады с боеприпасами и продовольствием, кое-где в потолке огромные дыры, и внизу страшно разворочено от взрыва тяжелых бомб.
Командира дивизии Будникова, моложавого полковника с высоким лбом и кисточкой усов под носом, нашли в помещении, заставленном большими ящиками с заводским оборудованием. Под самым потолком узкая щель, перед нею помост из ящиков, на помосте стереотруба. Возле щели двое: наблюдатели.
Сам комдив расположился рядом, за железобетонной стеной. Он брился возле железной бочки из-под горючего, с прорезанным отверстием для дров и жестяной трубой, уходящей в какую-то дыру. В бочке горели доски от ящиков. На бочке стоял ведерный чайник. В углу телефонный аппарат и рация, возле них, прижавшись друг к другу спинами, спали двое. Третий клевал носом, привалившись к стене. С потолка на проволоке свешивался керосиновый фонарь, какие используют для подсветки бакенов.
Матов представился.
Полковник кивнул головой и повел рукой: располагайтесь, мол, пока я занят. Матов сел на ящик из-под снарядов, присмотрелся к полковнику, вспомнил: года три тому назад будущий комдив был еще майором, учился в академии на курс выше, занимался классической борьбой.
Полковник закончил бриться, протер лицо полотенцем, смоченным горячей водой из чайника. Встал, широкий, основательный. Протянул руку.
– А я вас помню, – пророкотал он хрипловатым басом. – Вы выступали с докладом о боях с японцами у озера Хасан. Хороший был доклад. Это я вам не из лести говорю, а так оно было на самом деле.
– Я вас тоже помню: на одном из парадов вы несли знамя академии. А еще видел вас на борцовском ковре…
– Да, была жизнь, были надежды и кое-что еще, и все это оказалось миражом, по сравнению с нынешней реальностью. А реальность такова: моя дивизия, от которой осталось не более полка, держит восточную часть завода да пару прилегающих к нему развалин бывшей улицы. А против нас четыре дивизии, из них одна танковая, и несколько отдельных саперных батальонов. Правда, тоже весьма потрепанных. – И без всяких переходов: – Есть хотите?