Едва поднявшись на «Гром», Кравцов крикнул:

— Капитан, скорее уходите… Скорее!

Я не видел Воробейчика — глаза болели и мне было трудно их открыть, — но я услышал голос Воробейчика, вежливый, поскрипывающий, очень спокойный:

— Не беспокойтесь, пожалуйста. Мы успеем уйти.

Я заставил себя открыть глаза. Мне хотелось посмотреть на Воробейчика. Клянусь вам, он был такой же, как всегда!

— Спешите, капитан, спешите, — настаивал Кравцов. — Молнии вот-вот взорвутся!

— Спасибо, я это учту, — ответил Воробейчик. — Но особенно спешить нам невыгодно. Взрыв даст волну — как цунами. Она идет со скоростью самолета. Мы от нее все равно не уйдем. А машины надо беречь.

Кравцов рассмеялся, сказал: «Вы правы, капитан», — и начал насвистывать свою песенку.

Молнии взорвались только через час, когда «Гром» был уже в пятнадцати милях от острова.

Я сдвинул повязку, которую мне успел наложить доктор, и вместе со всеми выскочил на палубу. За кормой, прорезав темноту ночи, возник ослепительно яркий желтый диск. В первый момент это было похоже на солнце, наполовину скрытое горизонтом. Потом огонь вытянулся вверх, стал сиренево-белым, осветил бушующее море и внезапно погас, оставив медленно расползающееся мерцающее красноватое зарево.

Остров Сломанная Челюсть перестал существовать.