Она вопросительно улыбнулась, он снял шляпу.

– Buenos dias [5] .

– Buenos dias.

– Сеньор Гамильтон?

Космо был в доме, писал письма.

– Да?

Он ответил по-английски:

– Нельзя ли мне его повидать? Скажите, что это Карлос Барсельо. Я подожду.

Оливия отправилась на поиски и нашла Космо за письменным столом в гостиной.

– К тебе гость, – объявила она. – Некто Карлос Барсельо.

– Карлос? О господи, я совсем забыл, что он должен приехать. – Космо положил перо и встал. – Пойду поговорю с ним.

Оливия услышала, как он сбежал по лестнице, услышала приветствие:

– Hombre! [6]

Она отнесла яйца на кухню и осторожно, по одному, выложила их из корзинки в желтую фарфоровую миску. А потом, снедаемая любопытством, подошла и выглянула в окошко: Космо и господин Барсельо, оживленно беседуя, прошли по направлению к бассейну. Пробыв там недолго, они вернулись к дому и некоторое время осматривали колодец. Потом было слышно, что они вошли внутрь, но не дальше спален. Спустили воду в уборной. Должно быть, господин Барсельо – водопроводчик?

Наконец они снова показались на веранде. Еще немного поболтали, а затем распрощались, и Оливия услышала, как машина господина Барсельо завелась и уехала. Потом на лестнице раздались шаги Космо. Он вернулся в гостиную, подложил полено в камин и, по-видимому, снова принялся за письма.

Было без малого пять часов. Оливия вскипятила воду, заварила чай и, поставив на поднос, отнесла ему.

– Кто это был? – спросила она, расставляя чашки.

Он еще не закончил писать.

– М-м?

– Твой гость, господин Барсельо. Кто он?

Космо обернулся к ней и спросил, посмеиваясь:

– Почему это тебя так заинтересовало?

– Я же его раньше никогда не видела. И для водопроводчика он слишком нарядный.

– Кто тебе сказал, что он водопроводчик?

– А разве нет?

– Господи, конечно нет, – ответил Космо. – Он мой домовладелец.

– Домовладелец?!

– Ну да. Хозяин этого дома.

Оливии вдруг стало холодно, зябко. Она обхватила себя за локти и посмотрела на Космо, ожидая, что он объяснится, растолкует ей, что она не так поняла, что это ошибка.

– То есть этот дом не твой?

– Нет.

– Ты прожил в нем двадцать пять лет, но он тебе не принадлежит?

– Я же сказал: нет.

Для Оливии это звучало чудовищно, почти непристойно. Дом, в котором столько прожито, весь пропитанный их общими воспоминаниями; сад и обихоженный огород; бассейн; вид из окон. Все это чье-то чужое. И всегда было чужим. Собственность Карлоса Барсельо.

– Почему же ты его не купил?

– Он не хочет продавать.

– А другой ты приглядеть не думал?

– Другого я не хочу. – Космо поднялся из-за стола, разогнувшись с трудом, словно устал писать. Отодвинул стул, подошел к камину, где на полке лежали сигары, и, стоя спиной к Оливии, сказал: – К тому же, с тех пор как Антония пошла учиться, я должен платить за школу, и ни на что больше у меня денег нет.

На полке стоял стаканчик с лучинами. Он взял одну, наклонился к огню, зажег.

«Ни на что больше у меня денег нет». О деньгах они никогда не говорили, не было случая. Все эти месяцы, живя с ним вместе, Оливия просто вносила свою долю в ежедневные расходы: платила то за покупки в гастрономе, то за бензин на заправочной станции. Случалось, что у Космо не бывало при себе наличности, и тогда она платила по счету в баре или ресторане. В конце концов, у нее же есть средства, она живет с Космо вместе, но не на его содержании. Теперь ей хотелось задать ему несколько вопросов, но она не решалась, заранее страшась ответов.

Оливия молча смотрела, как он раскурил сигару, выбросил лучину в огонь и повернулся к ней лицом, прислонясь к каминной полке.

– У тебя вид такой, будто ты потрясена до глубины души.

– Я и вправду потрясена. Мне просто не верится. Это полностью противоречит моим представлениям о жизни. Быть владельцем своего дома для меня всегда было очень важно. Человек тогда ощущает себя в безопасности, морально и материально. Наш дом на Оукли-стрит был собственностью нашей матери, и поэтому мы, дети, чувствовали себя уверенно. Никто не мог лишить нас его. Одно из самых чудесных ощущений в жизни – это когда мы приходили с улицы под крышу, закрывали за собой дверь и были у себя дома.

Космо ничего на это не возразил, только поинтересовался:

– А теперешний дом в Лондоне – твоя собственность?

– Еще нет. Но будет через два года, когда я кончу выплачивать за него взносы строительной компании.

– Какая ты деловая дама.

– Не обязательно быть такой уж деловой дамой, чтобы сообразить, что нет смысла двадцать лет платить за аренду дома и в конце концов остаться с пустыми руками.

– Ты считаешь, что я дурак?

– Да нет же, Космо. Я так вовсе не считаю. Мне легко представить, как это получилось, но я, естественно, беспокоюсь.