Сказав это, Хейл, переступив через дрожащее тело Лидии, покинул спальню.

***

“Сколько он уже здесь сидит?
– спрашивал себя Стайлз, вглядываясь в полумрак подвального помещения.
– Должно быть уже ночь”.

Он был морально вымотан, все тело нестерпимо болело, а когда боль отступала, он проваливался в чуткий и беспокойный сон.

Но вот он услышал, как открылся замок и раздался легкий скрип лестничных половиц. К нему подбежала Лидия и стала лихорадочно развязывать веревочные узлы пут, сковавших его руки.

– Сейчас, олененок, я тебя освобожу, - шептала она.

Освободив свои руки, Стайлз резко сорвал с лица клейкую ленту.

– Больше никогда не смей меня так называть, поняла!? – прошипел Стайлз.
– Пока этот ублюдок тебя пялил, я триста раз пожалел, что с тобой связался!

Лидия отшатнулась как от удара, но быстро спрятала свою боль глубоко в себе. Ей бы пора привыкнуть к реальности жизни, а она, как наивный ребенок, продолжает верить в чудеса.

– Здесь все возможные адреса, по которым можно будет найти Питера в ближайшее время и кое-какая информация о его грязных делишках, а так же номер его мобильного телефона, - быстро сказала она, засовывая клочок бумаги Стайлзу в карман рубашки.
– Если у тебя получится, сдай его властям, тогда тебя точно реабилитируют. Если же нет, постарайся забыть все, что здесь произошло. И не вини себя за то, что случилось. Во всем виновата я одна, так на допросе и скажешь, что я тебя просто использовала, как привыкла поступать с большинством мужчин. Вот ключи от джипа, он там, где ты его оставил. Питер и его дружки напились, и будут спать до утра. Скорее уезжай!
– бросила она и скрылась в темноте, оставляя дверь подвала открытой.

В воздухе повис тонкий шлейф дорогих духов, показавшийся Стайлзу в тот момент дешевым и тошнотворно-приторным. Через минуту последовав за ней, он как можно тише выбрался на улицу и подошел к джипу.

Сев за руль и заведя двигатель, Стайлз запоздало понял, что Лидия опять всю вину взяла на себя, а он в который раз был с ней непростительно груб. Девушка могла неправильно истолковать его последние слова. Речь шла не о нем, а о ней. Это из-за него, Лидия подверглась публичному унижению и боли и он предпочел бы никогда с ней не встречаться и не иметь ничего общего зная, через что ей предстоит пройти.

– Дураком был, дураком остаешься!
– корил себя Стайлз, вжимая педаль газа в пол и въезжая в город, окутанный предрассветной мглой. Оставив машину в квартале от своего дома, он забежал к себе, чтобы переодеться, сполоснуться и обработать раны.

После того как Стилински наскоро произвел со своим телом все необходимые манипуляции, он покинул свой дом и направился в полицейский участок, где недавно работал. Перед этим, забежав в круглосуточное кафе, он заказал себе плотный завтрак, так как просто умирал с голода, оставаясь без еды почти сутки.

– Мне нужно поговорить с шерифом, - сказал он, спустя время войдя в помещение и увидев вполне живого и почти здорового Айзека Лейхи и его напарника. Стайлз коротко кивнул им обоим, продолжая идти к кабинету шефа.

Пэрриш резко поднял голову, когда Стайлз влетел в помещение, чуть не разбив стеклянные двери.

– Какого черта?
– начал шериф.

– Выслушайте меня!
– сказал Стайлз, поднимая руку и тем самым останавливая поток многочисленных вопросов шефа. – У меня есть информация на Питера Хейла. Я помогу вам его поймать. Когда вы его арестуете, можете поступать со мной как вам будет угодно. Но Лидию вы оставите в покое, иначе в покое не оставлю вас я. Если вас устроит такой вариант, сообщите мне о своем решении, я буду у себя дома.

Выпалив все это, Стайлз покинул кабинет шерифа, оставив того тупо созерцать его удалявшуюся фигуру.

========== ДЖЕКСОН ==========

Моя душа - мертва и сердце не бьётся.

Я больше не знаю, зачем я живу…

Когда Питер узнал, что Лидия, пока он беспробудно спал от огромного количества выпитого, выпустила своего Ромео на свободу, страшно лютовал. Досталось всем. Его парням, за то что позволили себе расслабиться и выпить лишку, тем самым потеряв бдительность. Но больше всего досталось Лидии. Начав ее бить, он боялся, что уже не остановится.

– Давай, бей меня, старый похотливый козел! – кричала Лидия, смеясь ему в лицо.
– Возню с твоим вяло стоявшим членом вряд ли можно было назвать первоклассным трахом. Весьма жалкое зрелище. Ты теряешь былую форму, Питер. Запасись «Виагрой», она тебе в скором времени понадобится.

– Заткнись, сука!
– орал в ответ Питер, тряся ее за плечи так, что аж зубы стучали. – Я выбью из тебя эту дурь и спесь! Ты у меня неделю на задницу сесть не сможешь! Я так тебя затрахаю своим вялым членом, что ты будешь ходить в раскорячку, а при попытке сходить в туалет будешь орать благим матом! Я заставлю тебя признать меня своим господином и повелителем, тварь! Твой Ромео был последним, кто безнаказанно мокнул свой член и язык в твой горшочек с медом! Каждого, кто захочет отведать твоих сладких прелестей, я убью собственноручно! Поняла?!

Отшвырнув от себя Лидию, он стал ходить из угла в угол как душевнобольной, бросая на нее уничтожающие взгляды. Слегка остыв и увидев, что на лице Лидий почти живого места не осталось, он быстро опустился на колени и, подтянув ее к себе, стал покрывать страстными поцелуями.

– Лидия, девочка моя, что же ты вытворяешь?! – спрашивал Питер, трепетно гладя ее разбитое лицо.
– Ближе чем ты у меня никого нет! Все время, что я сидел в тюрьме я думал только о тебе! Представлял, как выйду на свободу, найду тебя и предложу выйти замуж! Я жить без тебя не могу!