– Итак, ФэнЛэнд, да?

Он ухмыляется, и это меня раздражает. Он слишком спокойный, слишком радостный по сравнению с тем Паркером, который вчера остановился, чтобы поговорить со мной, странным и жестким Паркером, который даже не вылез из машины, чтобы меня обнять. Не хочу, чтобы он думал, что мы теперь будем лучшими друзьями просто из-за того, что я появилась в «Пивнушке».

– Да, в ФэнЛэнде неплохо, – говорит он. Его зубы сияют белизной. Он стоит так близко, что я чувствую его запах. Я могла бы просто преодолеть шесть дюймов и положить щеку на мягкую ткань его футболки. – Хотя они немножко перебарщивают с энтузиазмом.

– С энтузиазмом? – переспрашиваю я.

– Ну, типа, «Повеяло молодостью», «Выпей яду» и все в этом духе, – Паркер поднимает кулак. – ФэнЛэнд, вперед!

Хорошо, что Паркер всегда был не от мира сего. Иначе он стал бы дико популярен. Я смотрю в сторону.

– Однажды моя сестра там чуть не утонула, пытаясь встать на доску в бассейне с искусственными волнами, – я не уточняю, что это я уговорила ее влезть на эту доску после того, как она уговорила меня скатиться с водной горки головой вниз.

– Похоже на нее, – отвечает Паркер, смеясь.

Я оглядываюсь и делаю еще один глоток пива. Стоять так близко и видеть такие знакомые черты его лица: нос, слегка искривленный и с едва заметным шрамом в том месте, где он врезался им в локоть другого парня во время игры во фризби, его щеки, ресницы, длинные, почти как у девчонки. От этого мой желудок сжимается.

– Послушай, – Паркер касается моего локтя, и я отодвигаюсь, – я правда очень рад, что ты пришла. Мы так ни разу и не поговорили по-настоящему о том, что произошло.

«Ты разбил мое сердце. Я влюбилась в тебя, а ты разбил мое сердце. Точка. Конец истории».

Я чувствую, как мое сердце сжимается и разжимается в груди, словно ладонь, которая пытается что-то сжать в кулак. Это все поездка на велосипеде. Я все еще слишком слаба.

– Не сегодня, ладно? – Я выдавливаю из себя улыбку. Не хочу слушать, как Паркер извиняется за то, что не любит меня. Это будет даже хуже, чем сам факт. – Я пришла сюда развеяться.

Улыбка Паркера меркнет.

– Да, ок, – говорит он, – понимаю.

Он толкает мой стаканчик своим.

– Тогда как насчет добавки?

В толпе я замечаю Арона Ли, парня, с которым Ник встречалась некоторое время перед аварией. Симпатичный парень, очень приличный – в общем, безнадежный придурок. Его глаза загораются, и он машет, подняв руку, словно подзывая такси. Должно быть, он думает, что со мной пришла Ник.

– Мне хватит, – отвечаю я. Сегодня пиво на меня не действует, не приносит обычного ощущения тепла. Вместо того чтобы чувствовать себя расслабленной и беззаботной, я… Я выливаю остатки пива на землю. Паркер отступает на шаг, чтобы брызги не попали на него. – Я на самом деле не очень хорошо себя чувствую. Мне лучше вернуться домой.

Его улыбка угасает. Он потирает левое ухо. На языке Паркера это означает, что он недоволен.

– Ты же только пришла.

– Да, и уже ухожу.

Все больше людей оборачиваются в моем направлении и бросают любопытные взгляды. Мои шрамы пылают, словно на них направлен свет прожекторов. Я представляю себе, что они светятся, и все вокруг видят их издалека.

– Ты в порядке, или мне проводить тебя?

Я знаю, что поступаю жестоко, но ничего не могу поделать. Паркер пренебрег мной. Он избегал меня со дня аварии. А теперь думает, что может просто вернуться в мою жизнь под фанфары, а я буду бросать к его ногам конфетти?

– Подожди. – На короткий момент пальцы Паркера, ледяные от соприкосновения с банкой пива, останавливаются на внутренней стороне моего запястья.

Я отдергиваю руку и, неуклюже развернувшись, тороплюсь прочь, обходя куски бетона, лежащие в траве, и прокладывая себе путь через толпу, которая легко расступается передо мной. Слишком легко. Как будто я заразная.

Майк Дейси пытается развести костер в специально оборудованной для этого яме, обложенной кирпичом. Пока получается у него не очень. К небу поднимаются плотные клубы густого, плохо пахнущего дыма. Глупо. Копы всегда патрулируют лес, чтобы избежать возгораний. Девчонки пятятся в сторону, руками разгоняя дым и весело смеясь. Одна из них (имени ее я не помню) больно наступает мне на ногу.

– Простииии, – произносит она, и от нее пахнет «Амаретто».

А потом Ариана с широкой и фальшивой улыбкой, как будто она продавец, который пытается обрызгать меня духами, спрашивает:

– Ты уже уходишь?

Я не останавливаюсь. А когда чувствую, что на мою руку ложится ладонь, резко оборачиваюсь и стряхиваю ее со словами:

– Что? Какого черта тебе еще надо?

Арон Ли быстро отступает на шаг.

– Прости. Я не хотел… прости.

Моя злость мгновенно сходит на нет. Я всегда немного жалела этого парня, хоть мы и не общались. Я знаю, что такое пытаться соответствовать Ник, пытаться угнаться за ней, все время оставаясь на шаг позади. Я живу так с самого момента своего рождения.