Добавляю обезболивание. Помогло, успокоилась. Только ручками так и норовит прикрыть свои никому тут не интересные прелести. Скромница. Через минуту спрашиваю:

– Ещё где-нибудь болит?

Девчонка бросила на меня быстрый взгляд, потом тихо сказала:

– Нога. Правая.

А ноги то я не проверяла. Опять пересаживаться! Или?

– Сядь, и покажи где болит.

Последовали возня и ойканья, мои колени освободились от тяжести, а девчёнка, наконец, уселась. Придерживая разорванное платье одной рукой, другой показала на щиколотку правой ноги, которую она держала, не опуская на пол повозки.

– Там. Болит.

На меня не смотрит, отвернулась. Это что сейчас было? Это команда для меня, что ли? Болит, фас! Не поняла...

– Тролли! Тролли!
– внезапно завизжала эта командирша. Повернулась ко мне, на лице ужас, а пальчиком тыкает в моих сопровождающих. Те посмеиваются. Неужели, пока я тут занималась лечением, разглядывали обнажённую грудь девчёнки? Какие у меня озабоченные тролли в попутчиках, никогда бы не подумала. Мужики везде одинаковы!

– Это хорошие тролли - стараюсь не засмеяться - Мои тролли. Они тебя не обидят.

Вижу, что не верит. Крутит головой, но тролли не нападают, только радостно скалятся. Коляска катит себе, ящер, который её тянет бодро переставляет свои здоровенные лапы, машет хвостом.

– Твои тролли? Ты кто? Вы кто?
– быстро поправилась. Умница. Голос уже не истеричный. И тон, тон мне в этот раз понравился. Испуганный. Так мы, возможо, и подружимся. Посмотрим на твоё поведение.

– Я великая целительница. Это - махнула я рукой на троллей - моя охрана - А тебя я купила у троллей. За три золотые монеты.
– это я добавила из врождённой вредности.

– А теперь хватит болтать, давай сюда свою ногу - я требовательно посмотрела на девчёнку. У той на лице было видно медленное осознание своего статуса. Так, только вот рыдать не надо!

– Ногу сюда давай, быстро! И не реви!
– терпеть не могу нежных плаксивых барышень. Сама такая, вторая нам с моим внутренним голосом без надобности. Внутренний голос пытался что-то возразить, но я мысленно на него цыкнула, и он заткнулся. Зато щиколотка мигом оказалась даже не на моих коленями, а над ними. Прогресс налицо. На ногах у неё красивые кожанные полусапожки. Что делать? Вдруг там перелом? Рвать жалко. Поискала молнию, поняла свою глупость и задумалась. Надо снимать. Порвала шерстяной чулок выше полусапожка, услышала короткий чужой всхлип, и, не гладя на источник всхлипа, положила левую руку на обнажившуюся часть голени. Обезболивание. Правой рукой потянула обувку на себя. Вроде с трудом, но двигается. Надеюсь, без ступни. Тяну за невысокий каблук - есть. Щиколотка опухла, ступня торчит как-то странно. То ли перелом, то ли вывих. Снимаю остатки чулка и кладу правую руку на щиколотку. Лечить. Под рукой что-то хруснуло, ещё один всхлип был снова мною проигнорирован. Опухоль быстро ушла. Всё.

Посмотрела на пациентку. Её лицо превратилось в маску, прочесть ничего нельзя. Только глаза мокрые. И губы дрожат.
– Запугала девочку - пробормотал внутренний квакальщик. Но я была довольна. Удовлетворённо кивнула и отпустила её ногу.

– Всё. Можешь одевать - протянула ей сапог и оторванные остатки чулка. Оба предмета были аккуратно приняты, и моя покупка, забившись в уголок, тихо и молча занялась своим туалетом. Тут и коляска остановилась.

Я оглянулась вокруг ого, уже темнеет. Заработалась. Один из троллей подъехал, показал рукой

– Там мы поставим твою юрту. Ужин через час. Где будет спать эта?
– он кивнул на забившуюся в угол девчёнку.

– Со мной - мы в ответственности за тех, кого купили, так вроде. Кивнув, он ушёл. Надо с этой девочкой поговорить, подумала я. Это у меня совесть проснулась. Действительно ведь запугала. Ладно, задушевный разговор отложим на после ужина.

Как хоть её зовут?

– Как тебя зовут?
– я сделала доброжилательное лицо и обернулась к своей покупке.

– Альбигалесиани, госпожа.
– взгляд в пол, кроткое выражение лица. И эта 'госпожа'. Кошмар. Ладно, прорвёмся.

– Расскажи мне про себя, Аль - имя я решила сократить. Слишком длинное. Ещё ниже склонив голову, она ответила:

– Я почти ничего не помню, госпожа.

Врёт. Чувствую это очень чётко. Похоже, что разговор лучше не откладывать.

– Послушай меня, Аль. Я еду в королевство людей, поступать в магическую академию. Тебя продавали прямо на дороге, один незнакомый мне тролль. Ты была больна, и без сознания. Я купила тебя из жалости, и вылечила. Иначе бы ты умерла. Понимаешь?

Аль ещё ниже склонила голову, и прошептала:

– Понимаю.

– Ты можешь уйти прямо сейчас. Или доехать со мной до королевства людей и уйти там. Для тебя я не госпожа, и ты мне ничего не должна.

Аль вскинула голову и недоверчиво посмотрела на меня.

– Я... я свободна?! Я могу уйти?!

Какая эмоциональная девочка. Того и гляди убежит в степь на ночь глядя. Ребёнок.
– На себя посмотри, старушка - вклинился внутренний борец за справедливость - сама не так давно в степь ночью убегала.
– А я его игнорирую. Из вредности - Вот. Вредная глупая девочка.
– Всё ещё игнорирую.