– Восточнее десятой улицы и кажется сто двадцать первый дом. Завтра он уезжает.

Ваня хотел ответить:"Как завтра", что бы уточнить время, но трубка вырубилась. Ладно, основное он услышал: завтра-сегодня, а может и сейчас, короче ему нужно было выбираться из номера и первым делом купить карту Севастополя.

Дубин в образе сутулого ботаника, непременным атрибутом которого были очки и подгоняющая шлепками под зад сумка, норовящая всякий раз свалиться с плеча, шел по улице Ревякина. Именно она оказалась десятой от его гостиницы на восток. Если с названиями у него были определенные трудности, то с числами- никаких. Для любителя сладкого у него был запасен эклер из булочной, в которой ему удалось перекусить. Пирожное было самым обычным, но вот над начинкой Дубину пришлось поработать. В аптеке из того, что было в наличии он выбрал два снотворных средства усиливающие друг друга и слабительное, как крайняя мера для временного устранения объекта. Можно было и вырубить каким не будь ударом из бокса коих в арсенале бывшего КМС было достаточно, но это на самый крайний случай, а в данный момент его больше заботила последовательность лекарств, в начале снотворное и в самом конце неожиданность способная отключать логику оставляя только рефлексы и то не все. Ну это с какой стороны начать, а может и вообще не начнет, сомнения заставляли Ивана озираться и вновь возвращаться к возможным комбинациям. Рынок, адрес которого был в сообщении, остался позади, Ваня с картой в одной руке и чудным пирожком в другой осматриваясь и читая номера машин удалялся все дальше по улице. В конце этой вереницы, чуть поодаль, он увидел одну из легенд отечественного автопрома, жигули шестой модели, с нужным ему номером. Из открытого окна торчал оголенный локоть, обладатель которого развалился на водительском сидении, другой рукой поглаживая лысину. Всю эту картину, дополняло радио, вещавшее о завершении строительства моста, успевшего стать символом, чего только Дубин не расслышал.

– Уважаемый, извините не поможете мне, а то я кажется заплутал? Тут вот карта, а я не могу найти.

– И чо с того? Плутай дальше. Каждому объяснять, язык устане. Ты мне скажи, зачем тебе туда, езжай домой. У тебе деньги есть, так я тебя довезу.

– Ой, любезнейший, я тут дом ищу, мне сказали через сто метров будет, а я все иду, иду...

– Ну так и иды. Иды дальше.

– Но куда?

Разговор затягивался и водитель стал раздражаться.

– Слухай ты мне надоив.

И он открыв на распашку дверь,вылез из салона выпрямившись во весь рост. Иван оценил габариты, прикинул массу и пришел к выводу, что потребуется минимум два удара что бы его вырубить.

– Вот, вот тут уважаемый. Подержите пожалуйста, я покажу.

Дубин, нисколько не смущаясь, вложил в руку, которая недавно наглаживала лысину, конвертик с торчащим оттуда эклером и стал на капоте разворачивать карту. Лысый был обескуражен такой наглостью, но посмотрев на содержимое конверта, потом на очкарика, по его лицу поползла улыбка. В следующее мгновение улыбку сменило удовольствие, от пережевывания сочного пирожного.

– Ннну...гмм, кажи.

И его рот заполнился очередным куском. Он наклонился, на карту посыпались крошки. Иван постарался состроить лицо полное разочарования, на что поглотитель сладкого пожал плечами и сунул последний кусок. Палец Вани отыскав улицу проходящую параллельно той на которой они стояли смело ткнул в нее и довел до ближайшего перекрестка.

– Вот сюда я шел, а пришел не туда.

Насытившись, лысый вытер конвертом лицо, испачкавшиеся пальцы и скомкав его выкинул под машину.

– Ха! Тебя, где сробыли? Мало того, шо не бачишь, так еще и голову того? И шо тебя сюда принесло, этаж друга улица. У тебя по гиографии мабудь двойка была, а умным прикидываешься. Это дру-га-я у-ли-ца, понял? Иди ту-да?

Он менял свою речь с "нужен переводчик" на "поймет даже иностранец" по своему усмотрению. И так же ненавязчиво, как отмахиваются от мухи, он указал направление, куда-то в сторону рынка. Ваня состроил "все понимающую гримасу", не отрывая взгляда от мнимого ориентира, сложил карту и двинулся к цели.

– Шото мне подсказывает, шо ты не дойдешь. Тебе сразу надо на вокзал, шоб не отвлекать нормальных людей от работы.

Иван обернулся.

– Иды, иды. Пра-ви-льно. Якых токо крынделей не встретишь и шо хотел?

Закончив свои выводы, он уселся обратно за руль и вытащив на свет пластиковую бутылку запил сладкий перекус. Дубин стоя на другой стороне улицы, наблюдал и прикидывал, что подействует первым, периодически обращаясь к карте после чего вертел головой в противоположные стороны. Прошло пару минут, прежде чем агент начал анализировать свои дальнейшие перспективы. А они были отнюдь не радужными. По одному сценарию объект удалялся сам, оставив автомобиль, дальше дело техники. По второму- он уезжал и здесь придется изображать жертву, прыгая под колеса. Не лучший вариант, если он заснет во время движения. Изображать уже ничего не придется. А вот, что если он уже заснул на водительском сидении? Вытаскивать, бросать на асфальт, садиться на его место, проехать пару метров и ждать как ни в чем не бывало или сесть рядом и делать вид, что мы сейчас поедем, буквально через минуту, просто водитель строит маршрут. Как ни крутил Иван, а выходило одно: Лысого надо вытаскивать сейчас, пока не вырубился. Ваня заспешил к машине, уже на подходе, он заметил, что объект, с закрытыми глазами, кивает соглашаясь с радио ведущим, а может клюёт носом. Последнее и радовало, и огорчало одновременно.

– Любезнейший, может вы меня отвезете?

Не сразу и не открыв глаза "любезнейший" произнес

– Нееее. Машина сломалась.

Дубин открыл заднюю дверь.

– Ой, а у Вас тут деньги лежат.

Водитель оживился.

– Где деньги?

Открыл глаза и попытался подняться. Дубин решил подбодрить его.

– Похоже тысяча.

– Да где?

Наконец выпрямившись, он попер на Ивана. Тот в свою очередь отступил и пальцем показал на дно салона. Лысый пополз внутрь.

– Ну где?

– Да там, около двери.

Пока этот полусонный пассажир разбирался с обивкой и ковриком, Иван стал раскачивать авто и звуками изображать едущий поезд.

– Тутух, тутух. Тутух, тутух...

Пассажир забубнил, его всё еще интересовала купюра и лежа на заднем сидении, его свесившаяся рука обследовала пол. Агенту пришлось пойти на крайность, продолжая вдохновенно изображать поезд, свободной рукой он достал, оставшийся для отчетности, чек из булочной и чуть смяв отправил его на растерзание шарящей лапы. Ладонь, нащупав снятую бумажку, сжалась, рот выдал не членораздельное мычание и объект стих. Ваня тоже убрал звуковое сопровождение, оставив покачивание. Размышляя, что делать с ногами высовывающихся на пол дороги, его состав остановился. Иван подошел и легонько пнул сонного по ботинку. Реакция отсутствовала. Тело находилось в покое с торчащей из салона задницей. Взявшись за ноги, Дубин попытался впихнуть их в машину, но колени упирались в водительское сидение. Его пришлось передвинуть ближе к рулевому колесу, вернувшись он попытался засунуть их по одной. С левой не было проблем, после сгибания, носок ботинка встал на стойку и нога уже не двигалась. С правой пришлось повозиться, колено уперлось в спинку сидения и перестало скользить. Иван, отработанным приемом открывания дверей "с ноги" старался забить торчащую стопу внутрь. Проявляя усердие, Иван забыл о первой конечности, которая выскользнув и распрямившись, саданула его под коленку, напомнив о себе. Ваня согнувшись, принялся массировать ушиб, вторая нога ждала именно этого. Ей движела месть за причиненные неудобства и стесненные обстоятельства и она набрав скорость влепила своей подошвой ему в лоб, усадив на асфальт. 2:0 сознание Дубина огласило счет, после первого раунда. Расширив ноздри, как бык и схватив обе ноги Ваня бросился в атаку с упорством и натиском, что ноги отказались сопротивляться и влезли в салон, даже дав возможность закрыть дверь. 2:2 пока ничья, почему пока? Вопрос сам по себе отпал когда Иван попробовал сесть за руль. Сесть, он сел, но "баранка" уперлась ему поддых. Собравшись с силами и упершись ногами в пол, он поднял рычаг фиксатора. Давя, что есть сил, кресло поддалось и стало отодвигаться назад. обрадовавшись этому событию Ваня решил идти на рекорд и удвоил усилие. Он представлял себя штангистом, которому уже аплодируют, но характерный звук "осторожно газы" прервал авации и заставил спешно покинуть авто. На свежем воздухе, под припекающем солнцем, Дубин плюнул на соревнования и вернулся к заданию. Нужно было перевоплотиться из "ботаника" в "водилу". Первым делом он избавился от очков, сунув их в карман из которого послышался звон. Причиной шума было кольцо, сразу же занявшее свое место на пальце. Легенду "женат на его родственнице" легче корректировать, чем "друг" или "родственник", да и нужно меньше информации достаточно, что на пальце лысого то же было кольцо. Значит женат или был- не важно, главное- поле для маневра. Дубин избавился от пиджака, занявший свободное пассажирское сидение, взял с приборной панели кепку,главный атрибут любого "водилы" и отряхнув рукой, пытаясь успокоить проснувшуюся брезгливость, водрузил на голову. Боковое зеркало отразило участника шоу "модный приговор" где ведущими были Юдашкин и Церетели. Один хотел легкости и простоты, другой хотел подчеркнуть мужественность, поэтому и водрузил эту огромную кепку, а зритель кричал- идиот. Чего-то не хватало. Иван отошел к обочине и вернулся с торчащим изо рта стеблем травы. К его удовлетворению и к разочарованию ведущих, зритель стал скандировать- деревня. После такого приговора можно было садиться за руль. Ваня оценив, отвоеванное пространство, покрутив "баранку", понажимав педали определил свое положение, как "пойдет" и принялся ждать, слушая радио, смотря по сторонам, принюхиваясь. Последнее он делал инстинктивно, коря себя за излишнюю перестраховку, но тут же оправдывал: на войне, все методы, хороши. Закончилась очередная передача "кому на Руси жить, а кому переживать". Полная дама переходящая дорогу, остановилась на полпути, чуть отклонившись назад, посмотрела в сторону, как показалось Ване, его автомобиля и не найдя ничего интересного скрылась за припаркованными авто.

– А ты хто такой? Ты шо тут робишь? А ну пошел отседова, ща полицию позову!

Дубин не ожидал, что женщина переходящая дорогу, направляется именно к нему, он ждал кого угодно, но точно не её. Выпучив глаза, она перевела взгляд с Ивана на заднее сидение, где сладко похрапывал уснувший пассажир. Она открыла рот и тут же прикрыла его рукой, вероятно пытаясь остановить рвущиеся первые пришедшие в ее голову слова и справившись выдала.

– Батюшки, это он так робе! Уже нажрався. Ой паскуда.