– А, ерунда, мэм.

– Бросьте, Карутерс. Сами знаете силу своего обаяния. Вы разыгрываете эту карту, когда считаете, что подобный ход вам выгоден.

– И срабатывает?

– Может быть. Я еще не решила, – улыбнулась она.

Он повернулся так, что оказался совсем близко. И хотя не касался ее, было нетрудно представить его руки на ее плечах, притягивающие ее к мужской груди… Уф. Она нуждалась в нем. Нуждалась в том, чтобы он помог ей оказаться в мире ее отца, восстановить с ним отношения. А Хантер хотел чего-то от нее. Почему бы ей не воспользоваться этим?

Она подняла руку, погладила его бородку, мягкую и шелковистую. Ветерок окутывал их прохладой, но жар его кожи почувствовали ее пальцы, отчего их стало покалывать.

– Что происходит в твоей прелестной головке? – тихо спросил он.

Она закрыла глаза, словно пытаясь принять «мудрое решение». Но ее гормоны и внутренний голос подсказывали, что уже слишком поздно. Поздно было уже в тот момент, когда он попытался прервать свидание из-за того, что скажут окружающие о женщине, готовой ужинать с таким, как он.

Она открыла глаза и едва не вздрогнула, заметив, что он наблюдает за ней. Что его зеленые глаза устремлены на нее. И смотрит он выжидающе.

Его слишком много осуждали за эти годы. Она поняла это по настороженности в его взгляде и напрягшемуся телу. Он ждал, что она отвергнет его, уйдет навсегда. Но при этом не трусил и спокойно ждал приговора.

– Как вам это удается? – спросила она неожиданно.

– Что именно?

– Жить с этим. Жить с нежелательным вниманием и не сойти с ума.

– Трудно. Но если честно, помогает сознание того, что я невиновен. Именно это дает силы пройти через все испытания. Это и Кингсли. Мы оба знаем правду о той ночи.

Она кивнула.

– Я еще не уверена, стоит ли позволять вам рыться в документах отца, – сказала она. – Но не хочу, чтобы вы ушли из моей жизни. По крайней мере, пока не хочу.

Уголок его рта поднялся в легкой улыбке.

– Я слушаю.

– Я хочу… это звучит так эгоистично, верно?

– Вовсе нет. Я сказал вам, чего хочу. Почему бы вам не получить желаемое? – заметил он.

Голос был бархатно-вкрадчивым. Она подумала, что такой голос должен быть у самого дьявола, который ведет бедную грешницу к погибели. Но ведь она не грешница и ей не грозит гибель. Она не испытывала тревоги, скорее предвкушение. Словно впервые за много лет Феррин чувствовала себя живой. Наконец она живет, а не просто существует.

И это было слишком соблазнительно, чтобы отказаться.

– Я хочу узнать вас. Но если вы здесь только из-за отца, так и скажите. Думаю, между нами проскочила искра. Хочу посмотреть, к чему это приведет, но не желаю, чтобы меня подкупали, назначая свидания. Я не стану держать перед вашим носом документы отца.

Мгновенное влечение, любовь с первого взгляда… она слишком практична, чтобы верить в подобные вещи, но сейчас, когда над их головами висел полумесяц, казалось, в воздухе разлито волшебство.

Он сжал ее лицо ладонями, большими и удивительно мягкими. Слегка откинул ее голову, так что их глаза встретились. Взгляд его был таким пристальным, что она вздрогнула. Чего он ищет?

– Никакого подкупа не потребуется, – прошептал он, наклоняясь к ней и целуя.

От нее пахло сладкими цветочными духами и морем. Ужин прошел интересно. И неожиданно изменил что-то такое, чего он вовсе не предполагал. А она такая милая. Выложила все, что требуется для того, чтобы он получил желаемое.

«Только будь спокойным и льсти ей больше», – подумал он. Но тут же словно услышал голос своей помощницы Эйши: «Не будь кретином».

Он погладил большим пальцем нижнюю губу Феррин. Она затрепетала, но, если бы он не касался ее, стоя так близко, ничего бы не заметил.

Она снова превратилась в застенчивую скромницу, которую он встретил в доме тренера. Не сварливую особу, которая смело согласилась на ужин в компании футболиста с запятнанным именем. Именно эти противоречия в ее характере привлекали его. Он это знал.

Но ненавидел откладывать что-то в долгий ящик.

– Так вы целуете меня или нет? – спросила она.

Он рассмеялся:

– Конечно… просто не хочу сделать неверный шаг. Моя совесть…

– Мне казалось, что вы игрок. Бьюсь об заклад, вы меняете женщин как одноразовые носовые платки.

– Но вы не одноразовый платок, верно? – спросил он, твердо зная, что она другая. – Вы только что изменили отношения между нами. Не хотите, чтобы я действовал подкупом, а мне нужно убедиться, что я точно не пошел легким путем. Именно из-за этого я тогда попал в беду.