3. Красный.

4. Фиолетовый.

5. Желтый.

6. Синий.

7. Оранжевый.

Красные действуют с позиции самой «приземленной» из всех чакр – корневой, соответствующей тому месту в нашем теле, где мы особенно остро ощущаем физическую связь с миром. Это позволяет им грамотно организовывать людей, видя, кто на что способен, воодушевлять их на успех и устанавливать высокие стандарты работы. Таким образом, любые коллективы или проекты, во главе которых стоят красные, планомерно растут и развиваются.

Красные прекрасно видят слабые звенья в управлении процессами – те участки, на которых следует предпринять меры или что-либо изменить.

Когда-то у меня был «красный» учитель военной истории – для него любая возможность взаимодействия со студентами была возможностью поруководить, приобрести сильное влияние. Как и все красные, он давал нам инструкции, определяя наши роли и четко обрисовывая обязанности – куда идти и что делать.

Его смех часто раздавался из спортзала, отдаваясь эхом моих стремлений к чему-то большему и как будто направляя их в сторону действий в реальной жизни, вместо пустых блужданий вокруг да около. Этот смех не был добродушным, но и горьким не был – его всепроникающее звучание было единственным школьным звуком (кроме звонка в конце последнего урока), который мгновенно погружал меня в состояние радости. Мистер Бэбкок активно жестикулировал (что вообще характерно для красных, поскольку им необходимо привлекать внимание), но в своей собственной манере. Он указывал руками туда и сюда или складывал их за спиной. Он обычно кивал людям в знак приветствия, а иногда делал такой энергичный волнообразный жест. «Ты. Да, ты, Джордж, подойди сюда», – говорил он, например, и всегда с улыбкой – искренней, всегда уместной, одухотворенной и бескорыстной. Его улыбку ни один подросток не мог понять до конца.

По сравнению с мистером Бэбкоком все остальные учителя выглядели простыми смертными. Для красных характерно выделяться, но этот человек был самым красным из красных. Крайне редко мои одноклассники говорили о нем за спиной без уважения. В свою очередь, мистер Бэбкок всегда общался с нами как со взрослыми и побуждал вести себя именно так – всякое ребячество и дуракаваляние в присутствии этого человека прекращалось.

Как и во многих других отставших от времени маленьких городах, в нашем было легко двигаться по жизни, не выходя за рамки общепринятого. С одной стороны, здесь было гораздо проще, чем в мегаполисах, чего-то добиться, стать значимым и уважаемым человеком, а с другой – гораздо опаснее не делать того, что «положено». В моих краях вариантов выбора было только два: идти, бороться и побеждать или оставаться на обочине. Но мистер Бэбкок предлагал третий выбор: уехать, встать на ноги и преуспеть.

Мистер Бэбкок помогал упорядочить хаос в наших молодых жизнях, прививая понимание того, что прошлое безжизненно и вредно, как просроченный продукт, и что оно может опутать, как ядовитый плющ, если жить в нем вместо настоящего. Он четко обозначал нам область действия, называя весь наш предыдущий опыт в младших классах «клеткой с обезьянами» и часто говорил, что скучая по этим детским годам, мы деградируем в своем развитии. Он устанавливал свои критерии полезного, которые оставались неизменными, как и у большинства красных. Все было четко и ясно, и никаких гвоздей – мы должны были отпустить прошлое, перестать ныть и больше не цепляться за то, что осталось позади. Он буквально выбил из нас остатки детства.

Не желая покидать настоящий момент, красные никогда не обращаются в прошлое, но и в будущее далеко не заглядывают – они стараются удержать себя и других в настоящем, чтобы жить единственно реальной жизнью.

Тонкое, но физически ощутимое, заземляющее присутствие авторитета красного можно почувствовать «спинным мозгом» – как и бессознательное снижение собственной виктимности перед лицом свободного духом, живущего настоящим, уверенного в своих силах, исполненного достоинства лидера. Примерно так чувствуешь себя рядом с красным: под его взглядом ты понимаешь, куда и зачем идешь, а если не понимаешь, он объяснит.

В уголках глаз моего учителя всегда светилось глубокое сердечное сострадание; его взгляд как будто заливал внутрь жидкое электричество. Он не был лукавым и ускользающим, в нем отражалась лишь бездна сознания и искреннее неприятие всего, что мешает реализации человеческого потенциала: воинская повинность, недостаточно смелые мечты, нехватка денег, рабочих мест – все это было для него одинаково негативно. Нужно было нащупать в себе волю и почувствовать собственное стремление обрести страстную мечту и прокладывать свой путь с ее помощью, пока не слишком поздно.

Когда я стала взрослой, то пыталась понять, почему столь многие взрослые люди ведут себя как подростки. И мне кажется, причина в том, что никто не помог им полностью выйти из подросткового возраста, расстаться с детским мировоззрением. Никто не показал им, как важно твердо стоять на ногах в настоящем и принимать зрелые решения. И это именно то, чем занимаются в жизни красные. Независимо от того, платят им за это или нет, они указывают другим путь.

Под фразой «слишком поздно» мой учитель подразумевал необходимость людей заниматься тем, что они не сами выбрали. Способность делать выбор красные считают основополагающей для счастливой жизни: если вы не способны выбрать что-либо сами, то зачем тогда все? Не ждите, что кто-то сделает выбор за вас, определите свой путь сами – но позвольте красному немного помочь вам. Он или она обязательно скажет вам, что вы должны стать… кем-то великим. Архитектором собственной жизни. Красные повышают ваши собственные стандарты и помогают их держаться.