Но Рубакин не только поставил проблему изучения читателя и его взаимоотношений с писателем и с книгой. Он писал научные книги, понятные и нужные для любого, самого неподготовленного читателя; изучал интересы и желания читателей в связи с их социально-экономическим положением и их психическим типом; создавал для них литературу в соответствии с их типами, составлял индивидуальные и массовые программы чтения; занимался проблемами организации библиотек и «библиотечного ядра»; создал научную теорию, изучающую психологию читателя и книги, читателя и автора. Иначе говоря, Рубакин первый не только у нас, но и во всем мире попытался поставить на научную основу вопрос о причинах воздействия книги на читателя. Надо сказать, что ни происхождение, ни характер социальной среды, в которой он родился и рос, не подготовляли Рубакина для такого рода деятельности и творчества. Он вышел из купеческой среды, где книгой не интересовались, чтение считали вздорным занятием. Общие, характерные для мелкой буржуазии всех стран мира черты в этой среде обострялись недостатком культуры, устаревшим складом жизни, предвзятыми и зачастую дикими понятиями.

Здесь только кратко изложена биография Н. А. Рубакина, более подробные сведения о жизни писателя читатель найдет в книгах: «Лоцман книжного моря» А. Н. Рубакина (М., 1967), «Под шифром “Рб”» Л. Э. Разгона (М., 1966) и в его же очерке «Последний энциклопедист», напечатанном в сборнике «Пути в незнаемое» (1964, вып. 4), «Н. А. Рубакин» К. Г. Мавричевой (М., 1972).

Николай Александрович Рубакин родился 1 (13) июля 1862 г. в маленьком, глубоко провинциальном (несмотря на свою близость к столице – Петербургу) городке Ораниенбауме, ныне переименованном в город Ломоносов.

Отец его, купец второй гильдии Александр Иосифович Рубакин, торговал лесом, содержал бани и имел несколько домов в центре города. В одном из них и родился будущий писатель. (Улица, на которой находился этот дом, ныне по постановлению Ломоносовского исполкома названа именем Н. А. Рубакина.) Отец Николая Александровича был человеком в делах очень честным, но неудачливым и в конце своей жизни растерял почти все состояние. По-видимому, хотя он был потомком старинного купеческого рода, не имел он коммерческой жилки.

Верный своей среде, он не стремился дать двум сыновьям, Михаилу и Николаю, образования и с ранних лет стал приучать их к торговле.

Происходил он из старообрядцев, был религиозен, уважал начальство, но не любил из чисто плебейской гордости чиновников и дворян. В течение восемнадцати лет он был городским головой своего родного города. На сына он оказал очень мало влияния.

Мать же Николая Александровича, Лидия Терентьевна, тоже из старинной купеческой старообрядческой семьи, была типичной «шестидесятницей», знакомой с идеями своего времени, пламенной сторонницей свободы и образования, а также борьбы за права женщин. Она много читала, любила книги и собирала их, училась сама – дома, так как не получила систематического образования, самостоятельно выучилась французскому языку и даже переводила с него книги. Она участвовала в кружках, в которых бывал Д. Писарев. На сына она оказала большое влияние, приучила его к чтению, внушила ему любовь к книгам и к знанию и добилась того, что оба сына поступили в реальное училище в Петербурге, куда семья переехала в 1875 г. Оба брата кончили реальное училище. Младший, Михаил, пошел в Технологический институт и сделался инженером. А старший, Николай, твердо решил идти в университет. Но для этого требовалось сдать экзамен на аттестат зрелости, в частности по древним языкам, которые в реальном училище не преподавались. Училища Николай Рубакин не любил. Преподавание было сухим, скучным. Только учитель русского языка относился к Рубакину хорошо и прочил ему будущность писателя. Когда речь зашла о поступлении в университет, молодой Рубакин проявил все свои способности: за тринадцать месяцев он подготовился самостоятельно к экзаменам и сдал их блестяще.

Отец Рубакина вначале был против образования сыновей, и только мать его смогла отвоевать для сыновей право продолжить учение. Отношение отца к образованию сына изменилось после того, как шестнадцатилетний юноша напечатал в журнале «Детское чтение» (1877 г.) свою первую научно-популярную статью «Обоготворение животных» и даже получил за нее гонорар в 16 рублей. Это заставило отца, не желавшего, чтобы сын стал писателем, готовившего его для коммерческой деятельности, иначе взглянуть на профессию, которую еще мальчиком избрал Николай Рубакин. Раньше отец противился тому, чтобы сыновья продолжали образование в Петербурге, в высших учебных заведениях, а после публикации статьи согласился на это. Николай поступил в университет, на естественное отделение физико-математического факультета.

Характерной чертой Николая Александровича Рубакина было то, что он чуть ли не с самого детства наметил свой жизненный путь и следовал ему неукоснительно всю жизнь. Поставив перед собой цель – стать ученым, он добился этого. Решив быть энциклопедистом, он им стал. Решив заняться популяризацией науки для трудящихся – рабочих и крестьян, он стал любимым ими популяризатором научных знаний и пропагандистом самообразования.

Еще студентом Рубакин обнаружил это призвание – быть энциклопедистом, стремиться знать все. В Петербургском университете, по окончании которого он получил золотую медаль за свою научную работу, он прослушал не только курс естественного отделения физико-математического факультета, но и курсы двух других факультетов – юридического и историко-филологического. ‹…›

В бытность студентом Рубакин подвергся первым репрессиям царского правительства.

Впоследствии, когда Н. А. Рубакин уже стал писателем, его неоднократно ссылали, более того, он даже был выслан за границу «навсегда» министром внутренних дел Плеве. Только после того, как Плеве в 1904 г. был убит боевой организацией социалистов-революционеров, Рубакин получил возможность вернуться на родину.

Тем не менее в 1907 г. ему пришлось как политическому эмигранту покинуть Россию. Он продолжал жить и работать в Швейцарии многие годы после революции. Но и там, всю его жизнь, как он сам писал и как это действительно было, он «работал для России, всегда и только для России».

Он был действительно глубоко русским и пламенным русским патриотом. Но в то же время был последовательным интернационалистом, убежденным сторонником социализма, энтузиастом революции, которую он воспринял с восторгом. Однако вследствие долгой жизни за границей он оторвался практически от русской жизни, многого в ней не понял.

В период после Первой русской революции – в начале своей эмиграции в Швейцарии – Рубакин, живя в Кларане, завязал тесные связи и дружеские отношения с русскими политэмигрантами, жившими тогда в Швейцарии, в частности в той же местности, где жил и он и где находилась его библиотека. Рядом с ним жили Луначарский, Трояновский, Крыленко, Инесса Арманд, Вера Фигнер и многие другие будущие крупные государственные и партийные деятели Советского государства. Они широко пользовались его библиотекой, особенно В. И. Ленин и А. В. Луначарский. Тогда же состоялось и личное знакомство Рубакина с Лениным, который постоянно брал книги в его библиотеке или выписывал их по почте, когда жил в Женеве, Цюрихе и других городах.