Волшебник выглядел оскорблённым:

– Речь идет всего-то о кучке бехолдеров.

– Я не могу тебе позволить так рисковать, кода судьба Эверески висит на волоске, – произнёс Нихмеду. Несмотря на возражения, желание мага освободить великана развеивало многие сомнения на его счёт. – Я пойду спасать. Либо ты предпочтёшь рассказать, кого мы ищем, кем бы он ни оказался.

Выражение лица волшебника стало мрачнее обычного.

– Будь осторожнее со своими желаниями, юный эльф, – он перевёл взгляд с Галаэрона на Валу и обратно. – Хорошо, будь по-твоему, если только ты всё ещё можешь использовать иную магию – ту, которую я тебе показал.

Малик весь обратился в слух:

– Что значит «иная магия»?

– Тебя это не касается, – Мелегонт повернулся к коротышке спиной. – А даже если бы и касалось, сейчас нет времени объяснять.

– Я всё понимаю, – тот протиснулся и встал прямо между Галаэроном и волшебником. – Вот только я всегда полагал, что Плетение – единственный источник магии.

Мелегонт сердито глянул на него:

– Почему это тебя так интересует? Ты маг?

– У меня широкий круг интересов, – отозвался коротышка. – Магия входит в него, для моего господина…

– Поговорим позже, – перебил Мелегонт.

Он взглянул в сторону Валы. Та подхватила Малика за шиворот и, несмотря на все его попытки объяснить своё любопытство, оттащила назад. Её действия были достаточно грубыми; лошадь с печальными глазами даже предостерегающе заржала.

Волшебник обернулся к Нихмеду:

– Итак, по поводу иной магии…

– Она всё ещё доступна мне, – ответил эльф, решив до поры до времени скрыть кое-какие подробности. – Вот, что я хочу сделать...

Галаэрон изложил план. Когда он закончил, Малик снова не выдержал:

– Ты можешь дважды сотворить одно и то же заклинание? – вопрос донёсся издалека, оттуда, где стояла лошадь и куда Вала оттащила коротышку. – Как же ты удерживаешь заклинания в памяти, чтобы использовать их больше одного раза? Или это из-за «иной магии»?

– Тихо! – шикнул Мелегонт.

Он всерьёз рассердился, но Вала уже обхватила шею Малика одной рукой, а второй рукой зажала ему рот ­ и ловко поставила коротышку между собой и лошадью, когда та попыталась укусить её.

– Хочешь выдать нас? – спросила женщина.

Он побледнел и покачал головой. Волшебник вернулся к эльфу:

– Помни, бехолдеры чуют теневую магию хуже фаэриммов, но всё равно они способны развеять её. Если они заметят тебя, старайся не попадать под лучи их центральных глаз.

– Этот урок я усвоил еще во время схватки с первым, что нам встретился, – ответил Нихмеду.

– Хорошо, – Мелегонт порылся в рукаве и достал небольшой клочок чего-то, что выглядело, как чёрная мгла. – Это теневой шёлк, основной элемент практически любого волшебства преобразования тени. Я покажу тебе одно заклинание, которое может оказаться полезным, и в путь.

Маг начал делать пасы, но заметил, что Малик наблюдает. Тогда он повернулся спиной к мужчине, шепнув Галаэрону:

– Есть в нём что-то такое, что вызывает недоверие.

– Да, таинственные люди могут быть подозрительными, – пробормотал Галаэрон, борясь с искушением прокомментировать нехорошие предчувствия относительно самого Мелегонта. – Ты показываешь мне изменённое заклинание паутины?

Волшебник поднял бровь:

– Я как-то не думал об этом, как о паутине, но да, я полагаю, что суть в этом.

Он закончил демонстрацию, а эльф повторил слова и движения, чтобы удостовериться, что понял всё правильно.

– Потрясающе, – Мелегонт только и мог, что покачать головой. – Магия никому не должна даваться так легко.

– Это нелегко, правда, – признался Нихмеду. – Мне нужно тренироваться, как любому другому, чтобы усвоить что-то новое. Но когда это практически заклинание, которое я уже знаю, ничего не стоит заметить несколько изменений и понять их роль.

– Несколько изменений? – на этот раз волшебник покачал головой скептически. – Да уж, совсем ничего не стоит!

Он повернулся к остальным и начал совершать над землёй круговые движения руками, создавая парящий теневой диск, похожий на тот, что они использовали для перевозки раненых эльфов. Малик смотрел с любопытством, потом отстегнул подпругу и положил седло по центру платформы. Когда он убрал удила изо рта лошади, Мелегонт не выдержал:

– Совсем необязательно бросать твою кобылу здесь. Если мы завяжем ей глаза, она даже не сообразит, что мы движемся.

– Ты неправильно понял. Келде не нужна повязка, – Малик взял кобылу за поводья и без труда заставил её запрыгнуть на диск. – Она всегда была верной лошадью, и если вы, безумцы, решили убить нас всех из-за одного трусливого великана, которому не хватает храбрости умереть вместе со своими родичами, я не хочу, чтобы она застряла в этих горах потому, что мне не хватило ума разнуздать её.