Почему? На этом Кубке мира было зафиксировано рекордно низкое количество голов в среднем за игру и выдано шестнадцать красных карточек, что тоже стало рекордом. Большинство команд придерживались защитной тактики и играли жестко. Почему они выбрали такую стратегию? От кого они хотели защитить свой статус? Что заставляет команды типа сборных Италии или Германии перестраховываться и играть более грубо, чем раньше?

Оглядываясь назад, я понимаю, что эти команды пытались защитить свои доли на рынке, потому что конкуренция усилилась. Похоже ли это на правду? Эту мысль можно конкретизировать так: на Кубке мира 1990 года африканские страны, такие как Камерун, впервые появились на мировой арене и впервые вышли в четвертьфинал. Тогда мы в последний раз видели команды Югославии и Чехословакии: игроки этих сборных позже вернулись в составе команд стран с другими названиями.

С тех пор турнир продолжал расширяться: с шестнадцати команд в 1978 году до тридцати двух в 1998 году, в нем принимали участие все больше команд из Азии, Африки и Северной Америки. Только представьте: в 2010 году пройти квалификационный отбор для участия в Кубке мира FIFA пытались 204 команды [3] . Результаты также были поразительными. В 2001 году Сенегал и США вышли в четвертьфинал, а Южная Корея в том же году заняла четвертое место. Так что ни игра, ни правила не изменились, но изменения коснулись всех, кто хотел участвовать, и новых стран, которые были теперь гораздо лучше подготовлены и завоевывали части рынка. Это не нравилось странам, которые всегда были успешными, и могло заставить их играть более агрессивно.

Факт остается фактом: сейчас на глобальном уровне гораздо больше конкуренции. И, конечно, именно поэтому я и рассказываю вам эту историю, – не только на Кубке мира.

Всего через тринадцать дней после финала чемпионата мира по футболу, 21 июля 1990 года, я видел, как Роджер Уотерс из Pink Floyd играл перед 350 тысячами человек на Потсдамской площади в Берлине, на знаменитом концерте, который назывался The Wall («Стена»). Теплым субботним вечером я был переполнен эмоциями. Впервые после сорока лет разобщения люди из восточной и западной частей города собрались вместе на бывшей ничьей земле, чтобы отпраздновать падение Берлинской стены. Этот волшебный момент стал мощнейшим долгоиграющим импульсом в сфере политики, географии и идеологии.

Представьте себе карту мира. Границы постоянно движутся. Они меняются так быстро, что даже тому, кто много путешествует, будет очень непросто нарисовать верную карту, отображающую их актуальное состояние. Например, Европейский союз со времен падения Стены разросся и включил в себя еще двадцать новых стран: теперь в него входят Словакия, Словения и Болгария.

Недавно мы были свидетелями того, как страны вроде Восточной Германии, Югославии, Чехословакии и Советского Союза объединяются или распадаются, а страны БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай) и Южная Корея начинают стремительно развиваться.

Границы постоянно меняются, становятся более подвижными и более открытыми для торговли и инвестирования, и это подстегивает рост мировой торговли. Всемирная торговая организация, объединяющая 158 стран, которая, таким образом, регулирует около 97 % мировой торговли, заявляет, что с 1950 года объемы мировой торговли возросли более чем в 27 раз. Доля международной торговли в составе мирового ВВП (валового внутреннего продукта – основного показателя суммарного экономического производства страны за год) увеличилась с 5,5 % в 1950 году до 20,5 % в 2006 году [4] . Для того чтобы вы могли это представить, замечу, что развивающиеся страны сегодня производят 26 % мирового экспорта – это вдвое превышает темпы их производства в 1960-х годах, но это все же не так много, если вспомнить, что в странах БРИК и Южной Корее проживает около половины населения Земли, составляющего семь миллиардов человек.

Все это подтверждает тот факт, что падение стен и гибкость границ помогают стимулировать рост мировой торговли.

Еще одно важнейшее событие, которое произошло пять месяцев и четыре дня спустя, 25 декабря 1990 года, – исторический момент, когда Тим Бернерс-Ли впервые установил связь между http-клиентом и сервером с помощью интернета.

Это событие положило начало изменениям в нашем общении, способах ведения дел, в работе и жизни. После того как физические и идеологические границы стали более подвижными, технологии позволили нам стереть границы в виртуальном пространстве и усилили эффект глобализации мира. Вместо встречи Востока и Запада теперь все встречаются со всеми. С одной стороны, почти на всех рынках понизился проходной ценз, и стоимость поиска любого типа поставщиков снизилась практически до нуля. С другой стороны, люди начали получать доступ к информации и знаниям с невиданной прежде скоростью. По мнению Financial Times, интернет-связь стала трамплином для развития индустрии знаний – «индустрии, в которой успех зависит от получения знаний, владения ими и применения их в определенной сфере».

Я бы не ограничивал это определение какой-то отдельно взятой сферой. Успех зависит от способности применять знания в любой области и, что более важно, в любом месте и в любое время, когда бы ты ни вошел в Сеть.

Оглядываясь на эти три события, произошедшие в течение нескольких месяцев 1990 года, можно сказать, что они стали признаками начала эпохи взаимодействия на невиданной ранее скорости. Как бы то ни было, всё и всегда решает выбор.

Дэйв Эванс, главный футуролог Cisco, – прекрасное название профессии, кстати – говорил, что технология и количество информации растут по экспоненте, а это, по его мнению, приведет к тому, что скорость внедрения инноваций увеличится. Он называет это технологической лавиной, ее можно представить как волну. Или вы оседлаете ее, или она вас раздавит. Эванс считает, что сейчас объем информации увеличивается вдвое каждые 11 часов, но меньше чем через десять лет он будет увеличиваться вдвое каждые 11 секунд [5] . Возможности для хранения информации развиваются, стоимость хранения снижается, растет количество людей, подключенных к интернету и поэтому имеющих больше шансов получить хорошее образование, а значит, инновации будут проникать во все сферы жизни.