Заехали на территорию завода, где и должна была состояться выгрузка утром. На вечернюю опоздали из-за пробок на автобане. Кругом стояли грузовики со всех регионов страны. Не смотря ни на что, наша ночь была великолепной. Ощущения помню, всего остального – нет, как и прошлой ночью. Я будто проваливаюсь в какой-то колодец наслаждений. Сердце начинает бешено биться, дыхание перехватывает и реальность исчезает. Что это, не знаю. Всё впервые.

И Сергей себе удивлялся:

– Такого у меня даже в юности не было.

На сон осталось не больше двух часов. Не о себе. О Сергее. Вторая почти бессонная ночь. Невероятная выносливость организма. Наш «магнит» беспощадно кидал нас в объятия друг друга раз за разом. А нам было всё мало.

Всё же усталость взяла своё. Мы уснули. Я уже и забыла, как это сладко спать рядом с желанным мужчиной, который и во сне тебя не выпускает из своих объятий.

Час пробуждения наступил мгновенно. Проснулись. Я вышла из кабины. Солнце уже начало горячо ласкать своими лучами. Кругом травы по пояс. Блаженство от всего происходящего со мной и увиденного сейчас. И это на территории завода. Невероятность! Но не удивлялась уже. Наслаждалась.

Вспомнила стих, который написала ещё в 2011 году в марте месяце. Провидение? Предсказание?

Я так хочу отчаянно влюбиться,

Чтоб было всё, как есть, в последний раз.

Не знаю я: когда сиё случится…

Хочу, чтоб летом этим, в ранний час.

И соловьи пусть будут бессердечны.

И солнца луч – шалун и озорник.

В последний раз хочу любви беспечной.

В последний раз, но не в последний миг.

И травы пусть по пояс заплетутся.

В венках пройду по полю и судьбе.

В последний раз пусть слёзы отольются.

В последний раз пусть будет, как во сне.

И пальцы рук так трепетны и нежны.

И поцелуи – лёгких взмах стрекоз.

И, окунувшись в счастье, стану прежней

В томленье ночи, в лепестках из роз.

Объятий кольца пусть не разомкнуться.

Вздох в унисон и стук сердец – набат.

К утру в плечо захочется уткнуться.

Заснуть устало. Звёздочки шуршат.

Всё, что сейчас происходило, описала ещё пять лет назад.

Не знаю, сколько это будет длиться: пока мы едем вместе или всю нашу оставшуюся жизнь… Никто этого знать не может. Сергей и я. Наши с ним судьбы переплелись так, что пока нет возможности их не то, что распутать, нет возможности их даже разорвать. Не хочу ни о чём думать. Я не испытываю чувства вины перед МАХ. Я не хочу загадывать. Я хочу быть в этом моём счастье здесь и сейчас. И это всё!

Выгрузка происходила с небольшими проблемами. Кран сломался. Долго ждали электриков. Сергею надо загрузиться в другом месте до шестнадцати часов. Отправлять меня в ночь с незнакомым водителем он не хотел. По-другому не получалось. И опять судьба давала мне шанс: ехать дальше или остаться с Сергеем и вернуться обратно почти в то же место, откуда он меня и забрал. Сергей не уговаривал. Всё зависело от меня. Но я видела, как он ждал моего решения. И я выбрала ночь с ним. Это была последняя ночь, которую мы могли провести вместе.

Каким счастьем вспыхнули глаза Сергея, когда я сказала:

– Остаюсь с тобой.

А ведь это будет третья бессонная ночь.

Мы уже никуда не торопились, но Сергей старался как можно больше времени сохранить для нашего с ним общения. В очередной раз восхитившись его мастерством управлять таким монстром легко и непринуждённо: на маленьком «пяточке» он мастерски извернул свой грузовик под загрузку, ушла в свои мысли. Все они были о водителе «DAF» и обо мне. Если для себя уже всё решила: не хочу и не буду больше жить с мужем, то Сергей испугался своих чувств, которые ему дарила его судьба. Дочки-внучки. Он привык жить для них. Не для себя. Не собиралась ни на чём настаивать: у каждого свой выбор. У него он тоже был. Свой собственный.

«Задвинула» все проблемы на задний план. Впереди наше с ним время. Последняя наша ночь перед короткой разлукой или с расставанием навсегда. Сейчас это не имело никакого значения. Важно только настоящее.

До стоянки с душем, а он был крайне необходим, жара и пыль сделали своё «грязное» дело на наших телах, ещё не одна сотня километров, когда мы выехали из Подольска.

Вечер пятницы и, как выразился Сергей:

– Коренные москвичи выдвинулись на историческую родину.