— Оставьте нас.

Парни выходят, и железная дверь захлопывается, мужчина подходит ко мне.

— Надеюсь, тебя не били?

— Нет.

Он указывает мне на стул и садится напротив, я опускаюсь на колченогую, старую постройку и внимательно смотрю на него, точнее не на него, а на его руку, на родинки. Они до боли знакомы, непроизвольно перевожу взгляд на свою руку, и в горле встает ком, становится холодно и нечем дышать. Мужчина прищуривается.

— Меня зовут Андрей Евгеньевич, Алина. Я уловил твой взгляд, ты верно все поняла, я твой отец.

Я сглотнула. Отец? Я думала, его убили, этот человек мой отец и он все время был жив? Бросил нас с мамой.

— Представляю, что сейчас творится в твоей голове. Мне очень жаль, что все так вышло. Моему поступку нет оправдания, но я хочу помочь тебе сейчас, тебе и твоей матери.

— Что с Аланом? — пересохшими губами спросила я.

Мне казалось, что я сейчас упаду в обморок, жаль ему, да я по глазам вижу, что ему ничего не жаль, я ему никто, ему плевать на меня…

Он поправил очки.

— Зверь и ты. Никогда бы не мог представить, он мой давний враг, но раз уж так получилось, то препятствовать не буду. Мне жаль, что мы встретились в таком месте, но я могу помочь, тебе и ему. А еще твоей маме. Вытащить вас отсюда.

Я прищурилась, чувствуя, как сердце стучит все быстрее.

— Да и как же? Что мне нужно для этого сделать? Прости, но не верю, что у тебя проснулись отцовские чувства.

Он вздохнул и вытащил пачку сигарет.

— Я понимаю твой сарказм и твою злость, ты много не знаешь, но то, что я оставил вас, на то были свои причины, хотел тебе и твоей маме хорошей жизни. Речь сейчас не об этом, у меня есть дочь младше тебя на девять лет, она очень больна, к сожалению, хоть моя группа крови редкая, она не подходит ей, есть вариант попробовать твою. Ты можешь спасти ей жизнь.

У меня потемнело в глазах, он все это устроил, чтобы спасти дочурку? А если я откажусь, то Алан и мама будут страдать? Мразь…

— Гаспарову грозит большой срок, как и тебе, Алина. Знаю, ты увлекалась в свое время наркотиками, но другого выбора у меня нет. Придется…

— Как же любимой дочке то кровь наркоманки перелить позволишь? — прошипела я.

Как же я ненавидела его сейчас, лучше бы он сдох, не хотела верить, то, что эта тварь мой отец. Его лицо вспыхнуло, он сломал сигарету в руках.

— Нет выбора. Не поверишь, как у тебя. Времени на раздумья у тебя нет, либо ты решаешься сейчас, либо вы получаете оба большой срок.

Я молча смотрела на него, я не могла поверить своим ушам, неужели у него вообще ничего нет ко мне, какая никакая, а я была его дочерью.

— От тебя кроме крови ничего не потребуется Алина. Решайся.

Я закрыла глаза, решаться? Я уже решилась, несмотря на то что мать когда-то отказалась от меня, я так поступить с ней не могла… А Алан. При мыслях о нем сжалось сердце, в этот момент я не думала о себе, я думала о них и стыдно признаться, даже больше о нем.

— Я знал, что ты решишься, — он встал. — Ты умная девочка, в этом пошла в меня, а не в мать, дуру. Прости, конечно, но незаурядный ум у тебя в меня. Ты умница.

Мне хотелось плюнуть в его самодовольное лицо, как же я ненавидела его, ненавидела… Он не отец, он мразь, самая настоящая мразь… Пройдя мимо меня, обдав меня запахом хорошего парфюма, мой биологический отец обернулся.

— Может, когда-то ты меня простишь, Алина.

Я отвернулась. Прощу ли я? Никогда, я ненавижу его, ненавижу так, что внутри все сжимается, я не знаю, что меня дальше ждет, но знаю одно, я никогда не сумею простить этого человека, никогда…

АЛАН

Холодный пол, словно шипы, вжимается в тело. Странно, я еще чувствую боль, открываю заплывшие глаза… Пытаюсь подняться, в глазах все накрывает белой пеленой, я с трудом различаю предметы, но вижу стул, а на нем человеческий силуэт. С трудом поднимаюсь и не могу поверить своим глазам, напротив меня сидит этот ублюдок. Чудовище, забравшее всю мою семью, пошатываюсь, новый удар, падаю, но тут же пытаюсь подняться, вновь стиснув зубы. Мне все это кажется?

— Не зря тебя Зверем назвали. Крепкий ты выносливый.

Его голос, нет, мне это не кажется, с ненавистью смотрю на него. Эта мразь жива и сейчас сидит напротив меня целая и невредимая.

— Знаю, что ненавидишь меня сынок, но ты силы то прибереги, они тебе еще понадобятся.

Я сплевываю на пол.

— Вот и встретились.

— Я не сомневался, что встретимся. Правда, не думал, что ты с моей дочерью встретишься раньше, пришлось вмешаться, пока у вас не зашло все далеко.

Рычу и, наплевав на еще один удар, встаю.