Протирая пыль с антикварного комода, я отметила, что на нем гипсовый бюст Франклина соседствует с эбонитовой головой Нефертити. У хозяев дома вообще была какая-то нездоровая страсть к головам – в углу спальни смотрела на себя в зеркало голова тетки в цветочном венке, а в ванной из макушки Будды торчали ароматические палочки.

Вместо прикроватных тумбочек по бокам брачного ложа стояли зеркальные сундуки, опоясанные ремнями из грубой телячьей кожи. На одном из них лежал очень маленький блокнотик с бархатной обложкой, на которой было по-английски написано «Амбициозные идеи». Я не удержалась и открыла его. Опять разочарование – страницы были абсолютно чистыми.

С самим сундуком пришлось повозиться: по неизвестной причине его облюбовали мухи, а на зеркальной поверхности каждое пятнышко – это два пятнышка. Но, как говорит Христина, «трошку1 «Виндексу», и все сойдет». Стеклоочиститель «Виндекс» вообще был панацеей от всех бед: им облагораживали не только окна и зеркала, но и мраморные столешницы, раковины, ванны, кафель и унитазы. И даже заросшие жиром микроволновки чистили, обильно прыская их внутри «Виндексом», закрывая на пять минут, а потом легко снимая всю грязь бумажным полотенцем.

Когда я перешла ко второму сундуку, меня впечатлила стоящая на нем стопка книг. Одни только названия чего стоили! «Быть боссом», «Белые пятна черного континента», «Архитектура выбора», «Путеводитель по лжи» – казалось, их купили ради интригующих заголовков. Я даже решила, что пан небезнадежен.

Впрочем, хорошего отношения к нему мне хватило ненадолго – ровно до того момента, как он нашел едва заметные разводы на стеклянной двери душевой кабины, пыль внутри батареи и отпечаток пальца на задней стенке зеркального сундука. Нет, таких чокнутых перфекционистов я еще не встречала! И живет же с ним кто-то! Но больше всего бесило то, что он оглашал свои претензии ровным тоном, будто вел со мной светскую беседу.

Несмотря на крайнюю придирчивость, Гавел был не то что добродушным или дружелюбным, но вышколенно-вежливым и местами даже учтивым. Когда я заканчивала мыть кухню, он неожиданно разговорился.

– Я немного учил русский, – сказал пан заискивающим тоном по-английски.

– Ну, как все, наверное, в школе, – пожала я плечами и записала его в двоечники.

Все-таки в Польше русский обязательным предметом был, мог бы выучить и получше. Пан моей фразы не понял, но вдруг заявил по-русски:

– Я приехал сюда из Соединенных штатов Америки.

А потом, не дав мне прийти в себя, спросил по-английски:

– Ну, как я говорю по-русски? Я знаю всего несколько фраз. Мой русский очень беден…

– Беден? Нет, он не беден, он просто голодранец! – заявила я, надеясь, что после этого пан меня уволит, и мне никогда больше не придется мыть внутренности батареи.

– Голодранец… – повторил пан Американ мне вслед, будто перекатывая это слово во рту и пробуя на вкус, как вино. – Голодранец…

Когда за мной приехала Христина, пан поболтал с ней несколько минут, тщательно пряча в кулаке зеленую купюру. Затем, едва Христина вышла, Гавел стыдливо втиснул деньги в мою ладонь, будто второклассник – любовную записочку. И вдруг улыбнулся, так быстро, что я даже растерялась.

– Какие хорошие зубы. Интересно, свои? – спросила я, как оказалось, вслух.

– Год назад импланты вставил. Это обошлось мне в сто тысяч долларов, – сообщим пан с такой готовностью, будто речь шла о покупке подлинника Моне.

– Улыбайся почаще. Так рентабельнее.

В машине я рассмотрела данную им банкноту и удивилась – целых 20 долларов, как за два часа работы! Впрочем, с зубами, стоящими, как квартира в Питере, можно себе такое позволить.

– Как тебе Гавел? – с ехидством спросила меня Христина.

– Если бы не щедрые чаевые, я бы его прокляла.

Христина понимающе расхохоталась. И повезла меня творить чистоту и уют дальше.

За что я люблю французов, так это за то, что с ними можно расслабиться. Подключила планшет к вай-фаю, выбрала сериальчик, и намывай себе неспеша их милый домик. Грязи особой нет, так – освежить. Но сегодня меня распирало от новостей, поэтому первым делом я открыла Скайп. Отлично, Маринка на месте!

– Привет, американка! – радостно заорала она.

– Если бы ты видела местных женщин, то поняла бы, что это звучит как оскорбление, – надулась я.

– А мужики симпатичные?

– Да как сказать. Смотришь, бывает, на мужчину – черты лица красивые, ухоженный, подтянутый, но вот не тянет к нему!

– А как на работе?

– Представляешь, прибиралась с утра в одном доме, там все в луи виттонах и гуччи! Даже набор для бритья чуть ли не с инкрустацией. Вообще особняк шикарный!