— И почему ты решил со мной встретиться? Соскучился?

Алхимик ровным шагом подошёл к столу, за которым спокойно сидел Жадность. Последний никак не отреагировал, когда Мудрец с Запада остановился возле него и стал с некоторым напряжением смотреть на него.

То ли это проявление странностей Грида, то ли он просто привык к подобному. В то, что гомункул так играл, мужчина не верил. Он слишком хорошо знал это существо. Оно просто не могло так поступить.

— Я от тебя ещё отдохнуть не успел, а ты говоришь «соскучился»… — Хоэнхайм наклонил голову набок. — Скажи мне, пожалуйста, что это было?

Держать себя в руках было с каждой секундой всё сложнее и сложнее. Мужчина ведь надеялся на Грида, а он, тогда показавшись, отправил всё коту под хвост. И алхимику хотелось услышать объяснения гомункула.

Показав жестом химере, чтобы тот ушёл, Жадность поудобнее устроился на стуле. Когда за его подчинённым закрылась дверь, зверь вмиг стал серьёзным. Он совершенно не обращал внимания на Лору, которая стояла за ним.

— А что мне нужно было делать, если эта сука хотела сдать меня Рассу? — прорычал гомункул. — Сдохнуть как те придурки сто лет назад?

Хоэнхайм не был удивлён, что Грид сразу понял, что он имел в виду. Учитывая то, что сейчас происходит, такое понимание никого не удивляет. Тем более, гомункул прожил не один год и очень много знает.

— И что же он сделал?

— Послал меня в известное место и направился к границе с Аэруго, — буквально выплюнул Жадность, а потом вновь довольно ухмыльнулся: — А я с ним поговорил.

— Нужно было потише вести разговор, — отметил Хоэнхайм. — Вас все слышали.

— Если бы я мог, то об этом никто бы не узнал. Но эта скотина шумной оказалась.

Хоэнхайм понимал, что Алчность сам недоволен тем, что там случилось, но всё равно эмоции брали своё. Разум можно контролировать, а вот чувства – нет. И это самый главный их минус.

— Постарайся пока сидеть тихо, — приказывает житель Ксеркса. — Ты мне ещё нужен.

— Не волнуйся, — Грид сложил руки на груди. — Мне самому хочется избавиться от них.

Если бы не желание обоих убить Отца и других гомункулов, то вряд ли бы Жадность и Хоэнхайм сошлись сто лет назад. А так у них есть общая цель и они ни за что от неё не откажутся. Уж слишком они много сделали.

— Кстати, — Жадность стал немного задумчивым, — а у тебя осталась парочка тех камушков, которые мы тогда взяли с собой?

Хоэнхайм сперва удивился такому заявлению. Алчность просит поделиться с ним этим источником энергии? Да, они сто лет назад, когда Жадность ушёл от Отца, смогли набрать немного философских камней и потом разделили их пополам. Но неужели гомункул так быстро растратил всё, что у него было?

— Тебе нужно пополнить запас? — Мудрец с Запада всё же сел на стул, стоявший рядом с его собеседником.

Всё же стоять было утомительно. И тем более житель Ксеркса немного устал с дороги. Даже такие, как он, могу устать.

— Не помешало бы, — хмыкнул Грид.

— Извини, но нет, — пожал плечами алхимик. — Недавно использовал последний.

— И интересно, на что? — прищурился монстр.

— А вот это не твоё дело, — мужчина перевёл на Грида злой взгляд.

Говорить то, что свой последний философский камень он отдал своему сыну, Хоэнхайм не собирался. Это касается только его и Эдварда, а Жадность тут вообще ни при чём. Ему бы за своими камнями последить не помешало бы.

— Как скажешь, — пожал плечами Жадность. — И да, расслабься. Если всё получиться, то можно относиться ко всему спокойно. А если нет — то волноваться бессмысленно.

— И когда это ты стал у нас таким умным, а, Грид? — немного устало спросил Хоэнхайм, рассматривая немного расслабленное лицо своего собеседника.

Раньше Алчность мог быть кем угодно: монстром, зверем, жмотом, убийцей, но никак не философом. И Мудрец не понимал, когда его временный напарник успел так быстро измениться. Ведь не виделись они всего-то сто лет.

— А я откуда знаю? — развёл руками Жадность.

— Просто Грид со мной общается, — хохотнула Лора.

— Не льсти себе, моя дорогая, — недовольно поморщился гомункул.

— Ладно, — Хоэнхайм поднялся на ноги. — Я пойду.

— Уже пора? — Алчность не сводил с него пристального взгляда.

Тяжело вздохнув, алхимик утвердительно кивнул:

— Да.

Хоэнхайм всё тем же ровным шагом направился к выходу из помещения, не оборачиваясь. Вряд ли Жадность решит избавиться от него сейчас.