========== Небо плачет ==========

Трудно быть ребенком-гением. Трудно быть ребенком гением и стараться, чтобы никто об этом не узнал. И труднее всего быть гением из-за того, что морально ты далеко не ребенок, а взрослая баба, которую закинуло в совсем не взрослое тело.

Меня зовут Савада Тсунаеши, мне шесть лет.

Городок Намимори необычайно тихий. Такие городки обычно часто зовут болотом и каждую сплетню или новость тут перемывают по сотне раз. И наиболее часто темой разговора «Сарафанного радио» местных кумушек была семья Савад. То есть моя семья. Нас жалели, нам фальшиво сочувствовали и продолжали шептаться о том, что наш отец меня и моего брата Акиры, давно бросил нас и нашу маму. Что, скорее всего, нашел другую женщину и не особо спешит к двум малолетним детям и жене, к которой приезжал только на рождение Акиры уже год как назад.

Я старалась это игнорировать в детском саду, брат был слишком мал, а мама ничего не замечала, медленно сгорая в своем горе и продолжая ждать Саваду Емицу. «Шахтер» же возвращаться не спешил. А мне приходилось тормошить маму и пытаться хоть как-то вытащить из этого состояния. С переменным успехом, мне все же это удавалось.

В семь лет я отправилась в младшую школу, и как-то мне было не до учебы. Я писала все лишь бы отмазаться и спешила домой играть с Акирой и вытаскивать мать из депрессии. Постепенно перетягивая на себя работу по дому, училась готовить местную кухню, так как борщ, скорее всего, японцы не поймут, и мягко улыбаться, успокаивая маму, которая окончательно замкнулась в себе. Емицу дома так и не появился, и я решила наконец-то найти ответы на множество своих вопросов.

Кабинет отца был заперт на ключ, но что мне мешало воспользоваться шпильками и вскрыть замок старой школой прошлой жизни? В конце концов, я жила в России, а там на спор школьную кладовку вскрыть - раз плюнуть.

Нана как примерная жена в кабинет не заходила, так что здесь было довольно пыльно, но работать не мешало. Дождавшись, когда мама уйдет гулять с братом, я приступила к документам и записям, медленно бледнея по их прочтению.

Мафия.

Одно слово, а сколько нецензурных слов готово слететь в догонку с языка. Закусив губу, вцепилась в свои волосы, руками оттягивая от корней, скатилась по стене на пол. Я была знакома с этой стороной мира будучи в прошлой жизни хакером и кракером, но только поверхностно, стараясь не углубляться в те самые дебри, чтобы однажды не словить пулю в лоб, но и того мне хватило по горло.

Мафия. А из мафии выходят только вперед ногами. Мы же уже с рождения принадлежим этому миру.

Пароль на ноутбуке был прост, как табуретка:«Вонгола», ну кто бы мог подумать, а? Быстро щелкая мышкой, я искала файлы и читала их, все больше понимая, во что нас втянули. В личной переписке отыскалась некая Диана с сообщением, что беременна от Савады Емицу и, зовя его скорее вернутся к ней. Переписка была через два дня после рождения Акиры. Ну, какой же козел.

Пальцы замерли над клавиатурой, а потом уверенно ввели данные. «Аллегра» переводила деньги и информацию на новый счет. Сегодня на просторах интернета появится новый гений под ником: «Эжик-ежик». Аллегра, словившая пулю промеж глаз семь лет назад, вышла на тропу войны. Кто бы мог подумать, что убитая, молодая девушка, которая отказалась влезать в мафию, будет убита по приказу Савады Емицу?

Уверенно обновляя и устанавливая новые программы, я улыбалась. Ну, посмотрим.

Самое главное – это уберечь семью.

***

– Мам, а ты хочешь работать? – усталая женщина, с потухшими глазами оторвалась от готовки, переводя на меня взгляд.

– Я не против, но куда деть Акиру?

– А детский сад?

– У нас слишком мало денег.

Я поджала губы. Емицу не слишком-то и много присылал денег в своих подачках. У меня были довольно большие деньги, и я продолжала их зарабатывать и подкладывать вместе с «алиментами», но больше было бы слишком подозрительно. Мама, может, и была наивной, но не дурой.

Но ей нужно было отвлечься, занять себя чем-то, чтобы не сгорать в своем горе так сильно. Может, мама и не замечает, но здоровье у нее не вечное.

– Ладно, мне в школу пора, - кивнула матери, выскакивая из дома, походя потрепав Акиру по голове.

Мне восемь. Пробегая мимо лавки с газетами, покупаю, вглядываясь в раздел «ищу работу». Взгляд цепляет объявление об открытии «Суши-бара», в котором требуется работник. Не доходя до школы, сворачиваю на другую улицу и иду в сторону нового заведения. Неуверенно переминаюсь перед дверью, но собравшись с духом, открываю дверь.

– Простите за вторжение?

– О! И кто это тут у нас? – мужчина мягко улыбается, заставляя расслабиться и взять себя в руки.

– Я по объявлению.

– Прости малышка, но ты слишком мала для работы, - по-доброму улыбается мужчина. – Так что сначала подрасти.

– Я для мамы,… пожалуйста, выслушайте меня.

Как-то так получилось, что сумка валялась возле стула, а я, обхватив кружку с чаем, рассказывала о своей семье. О маленьком Акире, который растет без отца, о маме, которая постепенно угасает, и единственное, что остается, это отвлекать ее от своего горя, пытаясь растормошить и сидеть успокаивать ее по ночам. Рассказывать про проблемы в школе, от которых приходилось отмахиваться. И какой козел отец, который бросил их и ушел к другой женщине и у него есть еще ребенок.

Я рассказывала обо всех проблемах, вываливала на совершенно постороннего человека, а потом остановилась, со страхом смотря на мужчину. Я не была бойцом, и уж тем более не имела привычки при любых ситуациях сохранять лицо, так что, опомнившись, перевернулась вместе со стулом, тихо вскрикнув и затравленно смотря на мужчину.

Он слишком располагал. Успокаивал. Он был словно дождь.

Дождь…

– Что такое? – Ямомото Тсуеши явно перепугался и не понял, почему я шарахнулась от него, как от огня.