— Ещё со школы, — кивнул тот, — Часто зависаем вместе, я даже иногда участвую с ними в гонках.

Как оказалось, может. Огнева лишь устало вздохнула. Этот байкер нажаловался заместителю директора, неужели ее сейчас выпрут с этой работы? Огнева еле смогла удержать стон разочарования, ведь работа-то ей понравилась: не слишком плотный график работы, да и местечко довольно-таки уютное. Да тут даже стоит шкаф с книгами для всех посетителей Ну чем не рай?

— Эй, не знаю, что ты там себе напридумывала, — блондин, видимо, заметил перемену в лице Василисы, — Но в этом ничего такого нет. Это в даже веселит. Понимаешь, Драгоций обычно всегда ходит такой холодный ко всем, и прям светится себялюбием и гордостью. Поэтому, — он заговорщически подмигнул ей, — Я разрешаю тебе подшучивать над нашим байкером.

Василиса, кажется, после этого впала в осадок. Однако, когда до неё дошло, что ругать за содеянное ее не просто не стали, а ещё и официально разрешили подшучивать над клиентом, Василиса, на этот раз от радости вскрикнула, обнимая Маара. Эта работа нравилась ей ещё больше.

Во второй раз они встретились через две недели, и Василиса долго ловила себя на мысли, что с нетерпением ждёт того момента, когда наконец в кафе снова ввалится их веселая компашка, а Фэш закажет напиток. Василиса вновь услышала рёв мотора, а затем, будто и приглушённый смех. А когда она подняла голову, чтобы поприветствовать прибывших, без какого-либо стеснения опустилась на корточки, за стойку, стараясь приглушить свой смех рукой. Наконец, собравшись с мыслями, что она, по сути, поступает не вежливо, поднялась и постаралась сомкнуть губы так, чтобы не взорваться от смеха. Улыбка вышла уж совсем не правдоподобной: та дрожала от рвавшегося наружу хохота. Фэш, стоявший перед стойкой, хмуро на неё глядел, и казалось, что если она скажет хоть слово, то тот обязательно ее убьёт. Даже не так. Синеволосый Фэш, стоявший перед стойкой. А в каких-то местах были даже светло-голубые пряди.

— Карамельный мокко. Со взбитыми сливками и карамельным сиропом сверху. Побольше миндаля и молока, нагретого на сорока градусов. Все остальное холодное. Большой.

Он это проговорил на одном дыхании, пытаясь сохранять своё спокойствие. Василиса только кивнула и сказала, что через пару минут будет готово.

— И да, — сквозь зубы проговорил он, — Фэш пишется через букву э, а не и.

— Обязательно учту, — еле выдавила из себя Огнева, беря в руки маркёр. На этот раз бариста был на своём месте, поэтому делать напиток ей не пришлось.

— И как оно? — Василиса кивнула в сторону синеголубых волос. Парень решил ее тактично проигнорировать, постукивая ногой. — Над тобой там не смеются, пока ты разъезжаешь с такой шевелюрой на своём байке?

Все же не удержавшись она прыснула от смеха.

— А что, хочешь проверить? — он ядовито ухмыльнулся, — Неужели так и тянет прокатиться? Ты только скажи, я с удовольствием. Можем, прям сейчас.

— Субординация, пожалуйста.

— Я думал, мы уже это выяснили.

Огнева, взяв в руки стаканчик с напитком, призадумалась. Не посмеяться сейчас было бы для неё грехом, тем более, что теперь ей это официально дозволено. Поэтому хмыкнув про себя, она как можно быстрее написала на стаканчике. Взяв с парня деньги и пожелав хорошего дня, она с удовольствием слушала взрыв хохота уже за дверью, и это фэшино «какого черта?»

Мальвиночка.

3

Throw it away

Forget yesterday

We’ll make the great escape. /

Отбрось все,

Забудь вчера,

Мы совершим великий побег.

Василиса спала. Спала, забив на все правила приличия, пустив слюнку. Всю эту неделю она ужесточено готовилась к сессии, которая будет на следующей неделе. В кафе она, к слову, тоже не ходила, а сейчас, в выходной день видит десятый сон, стоя за стойкой в кафе. Видимо Василисе настолько нужен сон, что уснула стоя моментально. Ее не разбудил уже ставший привычным, (за какие-то три недели) рёв байков. Даже когда компашка снова ворвалась в кафе, что-то громко выкрикивая и смеясь, рыжая не шелохнулась. Лишь только поплотнее зажмурила глаза. Чертов Маар, который заставил припереться на работу. Она-то с чистой душой хотела отдохнуть, но, видите ли, по воскресеньям работать никто не хочет. А она и так неделю пропустила.

— И что за спящая красавица тут у нас?

Слова дошли до нее смутно, но даже так, Огневой не составило труда понять, кто это сказал. Кое-как разлепив глаза, она посмотрела на Фэша, уже с привычными смоленными волосами, хотя в каких-то местах все еще виднелся синий цвет.

— Знаешь, — медленно, почти лениво начала она, — С синими волосами тебе было лучше.

Василиса честно пыталась выдавить из себя улыбку, но все, что у нее вышло, так это нервный оскал.

— Ты какая-то вялая сегодня.

Не дождавшись ответа, он продолжил.

— А знаешь, что тебя взбодрит?

Василиса в ожидании подняла бровь.

— Тебе нужно прокатиться со мной на моем звере.

Огнева готова была застонать от этих идиотских недоподкатов, что уж говорить о том, что этот придурок назвал свой байк зверем. Это звучало тупо. Настолько, что захотелось посмеяться. Василиса усмехнулась, все же, он слегка поднял ей настроение.

— Мне, кстати, — начал брюнет, поняв, что так и не сделал заказ, — Карамельный…

— …мокко, со взбитыми сливками и карамельным сиропом, с большим количеством миндаля и молоком, подогретым на сорок градусов, — закончила за него Василиса, — Я помню.

Фэш на это лишь усмехнулся. Вскоре, когда Василиса уже чиркала на стаканчике что-то, (Фэш был уверен, что не его имя), он продолжил:

— Так значит ты согла…

— С тебя пять долларов.

Буквально всучив ему в руки стаканчик, она поспешила прибираться, но готова была поклясться, что видела его улыбку. Отчего-то от этой мысли Василиса сама улыбнулась и опустила голову, краснея.