– Отлично. После того, как ты обучишься…

Что будет после, Бабе Марфе узнать было не суждено, потому как хлопнула входная дверь и послышался женский голос:

– Мам! Посмотрите сегодня за Димой? Меня на работу вызвали!

В проеме коридора, ведущего на кухню, появилась голова молодой женщины. Следом появился мальчишка восьми-девяти лет, которого мать мягко подтолкнул в нашу сторону.

– Ой, Вы не одна? Извините, что я без звонка.

– Это сослуживцы сына, – нашлась старуха, и взгляд гостьи стал заинтересованным. Выглядела женщина лет на десять моложе Веснина, но к старухе обращалась на Вы. Выходит, это была жена майора. Вот мужик – молоток, жирдяй жирдяем, а жену себе вполне хорошенькую отхватил… Или маман селективный отбор провела. С нее станется! А это у нас получает младший Веснин… Ого!

– Мы уже уходим, – где-то на границе сознания послышался голос Арчибальда. – Ярополк! Мы уходим!

Я был категорически не согласен с Арчибальдом. Уходить нам точно не следовало, но объяснить я это не мог по причине залипания над системным сообщением:

Вы обнаружили автора рисунка Исследователя.

– Оставайтесь, – запротестовала супруга Веснина. – Мне надо бежать. Димка вам не помешает. Мама, посмотрите?

– Посмотрю, деточка, посмотрю. Только мне завтра уехать нужно будет. Вон твой-то на работе для меня путевку в санаторий выбил. Так что дальше сами, – быстро нашла старуха объяснение своему отъезду.

– Ну и правильно! Вы не волнуйтесь, я вечером заберу. Ой, а что, он дома?

– Спит после ночного вызова, не трогай, – в голосе старухи послышался металл и на несколько мгновений глаза невестки стали стеклянными. Баба Марфа не гнушалась творить ворожбу прямо под носом первого, стараясь поскорее выпроводить женщину.

– Гости-и, – неожиданно протянул мальчик и поднял голову. У меня по спине пробежали мурашки, как будто я смотрел эпизод из ужастика. Мальчик немигающим взглядом смотрел в пол, и без конца теребил штанину. Что-то с ним было не так. С момента своего прихода он ни разу не взглянул на нас. Отсутствие привычного детского любопытства было ненормальным.

Входная дверь снова хлопнула за убежавшей, наконец, женщиной, и напугала Димку. Он вздрогнул всем телом, и также не поднимая глаз, обхватил себя руками. Послышался судорожный вдох.

– Идем, солнышко, я тебе сейчас шахматы дам. Расставь их по порядку, пока я не приду, – засуетилась Баба Марфа, но я схватил ее за руку, не позволяя увести «счастье» у меня из-под носа.

– Арчибальд, это он! – я кивнул на мальчика. – Он автор карты.

– Задание исследователя? – наставник сразу меня понял, и попросил испугавшуюся за внука Бабу Марфу остаться на месте. Та забеспокоилась, но послушно опустилась на табурет.

– Ты веришь в случайности?

– Я похож на идиота? – в голосе Арчибальда я услышал намек на возмущение.

– Кажется, нам поперло. Дима, это твой рисунок?

Я вытащил полученный еще в Цюрихе кусок бумаги и подсунул его мальчику так, чтобы взгляд вместо пола упирался в рисунок. Мальчишка отреагировал на вмешательство в его личное пространство интенсивным раскачиванием из стороны в сторону и громким мычанием. «Черт, кажется, он больной», – дошло до меня.

– Что здесь нарисовано? – не желая сдаваться, я немного повысил голос, но тут за внука вступилась Баба Марфа:

– Не нужно. Он вас понимает, но ответить не может. Аутист он.

– Гости-и, – вновь протянул мальчик, продолжая раскачиваться. – Люди-и…

– Дайте, – Баба Марфа осторожно забрала лист. – Да, это Димкины каракули. Пару лет назад рисовал такие каждый день. Как с цепи сорвался, малевал их без конца. Откуда он у вас?

– Неважно. А другие рисунки есть?

– Нет. Я сама все сожгла, чай, не дура-то. Вы не серчайте, я покоя для внука хочу. Но, видно, судьбу не обманешь, раз эти каракули не углядела. Вы мальца пожалейте, не лишайте детства. Он хоть и особенный, но в любви живет. Я сама все расскажу, что надо. Те рисунки, что спалила, были не такими. Этот как не полный, что ли.

Баба Марфа вертела листок и так, и эдак, но безрезультатно. Помнила только, что решила сжечь потому что на всех Димкиных картах были мертвецы. Я уже отчаялся, как вмешался Арчибальд:

– Мальчик такой с рождения?

– Да. Моя вина, – покаялась Баба Марфа. – Натворила лишнего с отцом, теперь дитя расплачивается. Хотела судьбу обмануть, что не я буду последней в роду, да только отсрочила неизбежное.

– Поменьше фатализма, – скривился наставник. – В конечном счете сдохнут все. Как он относится к животным?

– Хорошо, – задумалась Баба Марфа. – Была у нас когда-то кошка, Димка с ней частенько играл. Жалко, долго не прожила. Димка передачу про космос посмотрел, да про подготовку космонавтов. А тут я со стиркой завертелась, вот он Маруську в машинку и засунул. В космонавты ее готовил, значит… так потом машинку вместе с кошкой и выбросили.

– Хорошо. Выйди, мне с твоим внуком поговорить надо без посторонних. Не бойся, не наврежу. Помочь попробую.

– Конечно-конечно, – спохватилась Баба Марфа, буквально за секунду ретировавшись с кухни. Я поднялся следом, но Арчибальд меня остановил: