Пит склоняет голову и вбирает в рот мой сосок. Он потягивает за него, его губы настойчиво посасывают сосок, его язык касается набухшей плоти. Я не могу думать. Не могу остановить вырывающиеся из меня всхлипы.

— Пит, — вскрикиваю я.

Он хватает меня за попу и притягивает ещё ближе к себе, а потом давит на мой живот, чтобы я откинулась на дверцу стойла. Пит смотрит вниз, на мои трусики, и мне тоже видно мокрое пятно на розовой ткани. Я закрываю глаза.

Он берёт мой подбородок левой рукой, заставляя посмотреть на себя.

— Открой глаза.

Я качаю головой.

Он отодвигается от меня.

— Нет! — кричу я.

Он нужен мне. Я не знаю, что делать с этим желанием.

— Мне страшно, — тихо говорю я. Но боюсь я не Пита, а себя. Потому что сейчас я готова сделать всё, о чём би он ни попросил.

Большой палец его руки поглаживает мои трусики спереди, и у меня открывается рот от вызванных этим прикосновением ощущений. Меня ещё никто и никогда так не касался. Ни у кого не было таких мягких, греховных, ласковых рук. Его большой палец вжимает ткань трусиков в мою щёлочку, он массирует мой клитор, но прикосновения через ткань — этого очень мало. Он целует меня, и я выдыхаю в его губы.

— Можно я засуну руку в твои трусики? — спрашивает он и кусает меня за мочку уха. Я вскрикиваю и киваю, прислонившись головой к его шее, придвигаясь к нему так близко, насколько это вообще возможно. Его рука проскальзывает между тканью трусиков и моей кожей, я двигаюсь, чтобы дать ему больше доступа.

— Такая мокрая, — говорит он.

Я зажмуриваюсь.

Пит проводит пальцами по моей влажной коже, а потом находит маленький бутончик удовольствия, который пульсирует с тех самых пор, как его губы встретились с моими.

Он прижимает ко мне подушечку среднего пальца, это нежное, но настойчивое прикосновение.

— Пит! — кричу я.

— Рейган, — выдыхает он и снова целует меня, но я судорожно выдыхаю, прерывая поцелуй. Я не могу думать. Не могу говорить. Могу лишь купаться в том наслаждении, что он дарит мне.

— Кончи для меня, Рейган, — шепчет Пит мне в губы.

И я распадаюсь на части. Кончая, я покусываю его нижнюю губу, а он, простонав, всовывает язык мне в рот, впитывая каждое моё движение, каждый мой вдох. Я дрожу над его рукой, вжимаясь в неё, пока Пит занимается мной. Спрятав лицо у него на плече, я обнимаю его руками за шею, а он впитывает моё наслаждение до последней капли. И вот я, опустошённая и отяжелевшая, прижимаюсь к нему, всё ещё дрожа, всё ещё… я влюблена в него. Я издаю звук, похожий на мяуканье, и он выдыхает. Когда я прихожу в себя, он вытаскивает руку из моих трусиков, приподнимает меня и встаёт, когда я обхватываю его ногами за талию. Затем Пит усаживается на тюк прессованного сена, я — верхом на нём.

Пока я спускаюсь с небес на землю, он крепко прижимает меня к себе. Когда ко мне возвращаются силы, я поднимаю голову, сажусь прямо и смотрю в его голубые глаза.

— Что это было, чёрт побери? — выдыхаю я. И смеюсь. Ничего не могу с собой поделать, но я никогда не думала, что когда-нибудь смогу почувствовать себя такой свободной. Никогда.

Он притягивает меня к себе и снова крепко обнимает.

— Это, моя дражайшая Рейган, был чертовски классный первый поцелуй.

— Эпичный, — шепчу я. И хихикаю. И снова смеюсь. Только потому что могу.

Пит

Господи боже, это было сексуальнее всего, что я когда-либо видел, совершал или даже представлял. У меня было много девушек, но ни одна из них не кончала так, как Рейган только что. Притягиваю её к себе, её кожа касается моей футболки. Она такая тёплая и мягкая, и ощущение того, что она сидит на мне, настолько классное, что я практически готов кончить в штаны. Крепко прижимаю её к себе, но затем она садится прямо, смотрит мне в глаза и произносит:

— Что это было, чёрт побери?

Это был оргазм. И очень-очень бурный, если судить по тому, как она кричала. Или как дрожала в моих объятиях. Или по тому, как повторяла моё имя, снова, и снова, и снова.

— Это, моя дражайшая Рейган, — говорю, пытаясь оставаться легкомысленным, хотя на самом деле я потрясён. Как никогда прежде. — Был чертовски классный первый поцелуй.

Её тело трясёт, и сначала мне кажется, что она плачет, но нет. Она смеётся. Точнее, хихикает.

— Эпичный! — шепчет Рейган. И снова смеётся.

Она откидывает голову назад, и её волосы касаются моих рук, которые лежат чуть выше её попы. Я опускаю взгляд на её груди, которые по-прежнему не прикрыты, её соски дерзкие, дразнящие и… обнажённые. Боже, её груди прекрасны. Смотрю ей в глаза, потому что больше не в силах любоваться грудью. Я её хочу. Безумно хочу. Но она пока к этому не готова, я в этом уверен. Просто не готова. Провожу пальцем по краю лифчика и подтягиваю его вверх, чтобы прикрыть их. Рейган опускает глаза и вспыхивает. Она только что кончила на мою чёртову руку, а теперь начинает стесняться?