— Но что, если я расстроюсь и оставлю тебя в подвешенном состоянии? — Рэйган встает с постели прямо у края кровати, теребя свою рубашку.

Давай, детка, сделай это.

— Ну, значит, я закончу сам. С этим ведь всё в порядке, верно?

Она кивает.

— Тогда всё хорошо, — и развожу руки. — Я не сдвинусь с места, пока ты не попросишь меня.

— Но что если, я займусь этим с тобой, а потом, уже оказавшись на тебе, захочу, эм, отключиться?

Она ставит колено на край кровати.

— То есть, спрашиваешь, что делать, если оседлав меня и покрыв своими соками мой член, ты решишь, что этот поезд слишком груб или почувствуешь тошноту?

Рэйган кивает головой, а её дыхание становится быстрым и более громким.

— Тогда думаю, ты спустишься с меня, я возьму и сам подрочу у тебя на глазах, а ты будешь следить за каждым моим шагом, или я уйду в туалет.

— Но это кажется нечестным по отношению к тебе.

На этот раз девушка полностью залазит на кровать и стоит на коленях рядом со мной. У меня член становится настолько тяжелым, что, наверное, сможет выдержать вес в двадцать килограмм.

— Дать тебе возможность почувствовать себя хорошо – это привилегия, а не кара. Слышишь меня? Неважно, что произойдет, но ты должна говорить себе, что приблизиться к твоей киске – это привилегия. Поняла?

В ответ я получаю лишь кивок, но это важное дерьмо, поэтому заставляю её повторить это:

— Скажи это. Скажи «доставить мне удовольствие – это чёртова привилегия».

Рэйган хихикает, но повторяет мои слова.

— Доставить мне удовольствие – это привилегия.

— Нет, «чёртова привилегия». Скажи снова.

Она кричит это:

— Доставить мне удовольствие – это чёртова привилегия!

Затем Рэйган падает на кровать, и мы смеемся. Может, так выходит стресс или это и правда смешно, но нам стало лучше.

— Теперь будет сложно не хотеть продолжить, да? — спрашивает она, перекатываясь на бок.

Девушка ложится головой на мою вытянутую руку. Я осторожен и не двигаюсь, как обещал.

— Я давно держусь, детка. И могу продержаться ещё несколько дней, — говорю я, криво ухмыляясь.

Я уже знаю, что следующий вопрос будет «как долго?», потому что Рэйган всегда спрашивает последовательно. Она должна стать репортером или следователем, или кем-то вроде бухгалтера.

— Как долго?

Я усмехаюсь.

— Не можешь не спросить, да?

Улыбнувшись в ответ, она качает головой.

— Если ты знал, что я собираюсь спросить, почему сразу не ответил?

Я пожимаю плечами и сильнее утопаю в кровати. Рэйган приближается ко мне и ложится головой на моё плечо, а левой рукой рассеянно гладит мою грудь.

— Это было...

Вздрогнув, я вспоминаю.

— Пару лет назад? Мой последний отпуск был в Сан-Антонио. Одна кошечка предложила мне, а я согласился, чтобы научится парочке трюков. И да, прежде чем ты спросишь, она действительно меня научила кое-чему.

— Не знаю, о чем спросить сначала. Почему так долго? Или чему она тебя научила?

— Она научила меня прислушиваться к партнеру, доставить удовольствие девушке и это доставит удовольствие мне. А по второму вопросу... — я тру рот рукой. — После того, как мою сестру похитили, я стал больше узнавать про таких девушек и потерял к ним интерес.

— Но со мной, как будто... — и она замолкает.

— Я всегда хочу?

— Да, типа того.

— Не знаю, как объяснить. Ты будто переворачиваешь всё внутри меня, как никто до этого.

— Ты бы позволил мне связать тебя?

Слышу искреннее любопытство и хочу удовлетворить его, пока оно не превратилось в безудержное желание провалиться в фонтан по имени Дениэл.

— Да, но буду честен с тобой. Я могу выбраться из любой привязи, что ты соорудишь. Так что привязывание будет лишь иллюзией. Ты мне доверяешь?

Я задерживаю дыхание. Если это не сработает, она не отдастся мне полностью. Рэйган должна быть в состоянии принимать свои реакции. Девушка должна поверить, что со мной она в безопасности.

Рэйган смотрит вниз и молчит. Слышу только своё тяжелое дыхание, будто помехи на радиостанции.

— Не знаю, могу ли я тебе доверять, — говорит она, наконец. — В этом моя проблема. Не знаю, смогу ли, пока не попробую.

Мне кажется, Рэйган должна мне доверять. Она должна знать, что я не только доверяю ей, но и согласен на всё, что она сделает. Мне нужно полностью подчиниться ей и позволить сделать всё, что ей угодно. Я успокаиваю своё дыхание.

— Вот, тебе обещание: я никогда не буду злиться на то, что ты сделаешь или не сделаешь в спальне.